Орган геноцида

Стало еще очевиднее, что он не просто турист, ошивающийся по горячим точкам. Те, кто разрабатывал и одобрял приказ о его убийстве, знали об этом с самого начала, но нам, исполнителям, ничего не рассказывали… О том, что мужчина, которого мы столько раз бесплодно пытались убить, разжигает по всему миру геноцид.

Куда бы он ни явился, страна почему-то погрязает в беспорядках.

Куда бы он ни явился, по какой-то причине обрывается множество невинных жизней.

– Все произошло за каких-то полгода, – продолжал замглавы РУМО. – Мирные страны, над которыми ослабили наблюдение, к счастью, отреагировали на резню. Мнения масс сформированы, президентские выборы проходят по запланированному сценарию. Однако американские отряды немедленного реагирования рассредоточены по разным регионам, подавляют гражданские беспорядки и террористическую угрозу, регулируют межэтнические конфликты. Поэтому мы и вынуждены в сложившейся ситуации с бумом военных диктатур наращивать аутсорсинг.

– У американской армии и так дел невпроворот. Это ненормально, что за последние годы число конфликтов умножилось многократно и так же поднялся уровень насилия, – заметил кто-то из заседающих. – Страны, которые даже после очень суровых испытаний выходили на путь восстановления, вдруг разом сваливаются в болото. В государствах без малейших признаков внутренней нестабильности внезапно вылезают на поверхность страшные конфликты. Ни один из наших прославленных мозговых центров не смог ответить на вопрос, что явилось причиной этих аномалий.

– Но вы на самом деле знали ответ? – предположил я. – Еще с тех пор, как в первый раз передали нам приказ на убийство Джона Пола.

Никто не ответил.

Я не шевелился, только переводил взгляд с одного лица на другое.

Люди за столом застыли с постными минами, ерзали еле заметно, как будто искали козла отпущения – мне невольно сделалось смешно. Открыть рот в такой ситуации по нормам Вашингтона – значило потенциально предложить себя в козлы отпущения.

Наконец многозначительную тишину в вашингтонском стиле нарушила женщина в синем костюме:

– Да. Мы неоднократно пытались ограничить свободу Джона Пола еще до того, как делегировали его убийство Командованию специальных операций.

– А «мы» – это, собственно, кто? – уточнил Уильямс, указывая на женщину. Та аж подпрыгнула от нахального тона, однако ни начальник, ни замглавы РУМО никак не одернули моего прямолинейного коллегу.

– ЦРУ. За рубежом – наш сад.

– Не ваш и даже не американский. Там дикие пустоши мира, на которых резвятся злые духи. Вот из-за такого отношения вы и лажаете постоянно. – Уильямс даже не возмущался: он говорил предельно спокойно. Ненавидел профанов.

Босс его осадил:

– Следите за выражениями.

– Прошу прощения. Впрочем, дамочке тоже стоило бы извиниться за грубость перед миром и перед нами, – не оробев, пожал плечами Уильямс. По-настоящему сражались за границей мы, а не ЦРУ, которые работали в области так называемых военизированных действий и только играли в войнушку. Неприятно, когда они называют мир «своим садом». Полагаю, именно это зацепило и Уильямса.

Замглавы РУМО вновь предоставил даме слово, и та, не изменившись в лице, продолжила:

– Вы совершенно правы. Мы несколько раз неудачно пытались схватить Джона Пола. Однако на том этапе еще никто не мог точно предсказать, что он будет разжигать геноцид в разных точках земного шара. Мы только предполагали, что он каким-то образом причастен к некоторым актам насилия, вспыхнувшим в конфликтных регионах. Только когда мир стремительно погряз в хаосе, мы наконец удостоверились из свежеполученных данных, что причиной всех ужасающих инцидентов является Джон Пол.

Сколько жизней поглотили спродюсированные Джоном Полом войны и геноциды, пока ЦРУ сидели сложа руки? Сколько погибло за два года, пока мы тщились его убить?

Какой-то один-единственный человек колесит по всему миру и льет кровь рекой. Вгрызается в самый центр вооруженных группировок, которые дирижируют гражданскими войнами в разных маленьких странах, шепчет что-то людям на ушко, и вдруг, как по волшебству, вырастает гора трупов.

Как такое вообще возможно?

Я припомнил бывшего бригадного генерала, самозванного «министра обороны», которого убил два года назад. Он все спрашивал: почему, почему, как с нашей страной такое сталось? Но не от раскаяния. Он искренне не понимал. Пусть бывший генерал сам устроил в стране резню, пусть прекрасно помнил о своих мотивах и целях, но все равно изумлялся, как же до такого дошло.

Похожее выражение я распознал и на лице того мужчины на видео, Ахмеда.

– Так в чем же основная повестка заседания? – спросил я у начальника.

Полковник, поправляя берет, обвел глазами присутствующих, как будто искал их одобрения, и наконец спокойным голосом начал:

– Убийство Джона Пола.

– Так раньше то же самое было! – нахмурился Уильямс. Он всем видом кричал: «Чего теперь-то изменилось?» – но я, в отличие от него, сразу догадался.

– Преследование?

– Да.