Организация как система. Принципы построения устойчивого бизнеса Эдвардса Деминга

Поскольку мы продолжаем изучение философии Деминга, сделаем паузу и рассмотрим, что значит слово «философия». Chambers Twentieth Century Dictionary рассматривает философию как «поиск мудрости и знания» и как «знание причин и законов всех вещей». Причем «знание» здесь – ключевое слово, и в центре внимания этой части книги также находится знание.

Еще мне нравятся определения философии из менее известного «Универсального словаря Ридерс Дайджест»: «исследование причин и законов, лежащих в основе реальности» и «выяснение природы вещей на основании логических рассуждений, а не эмпирических методов». Мы снова видим неявные предупреждения против слишком сильной зависимости от эмпирических данных. Это последнее определение отсылает нас к утверждению Деминга в главе 16 о том, что ни эксперименты, ни примеры ничему нас не научат, пока не будут рассмотрены с применением теории.

Опыт и примеры не заменят теории; хуже того, они могут вводить в заблуждение. Мы можем вспомнить о вреде, вызванном вмешательством, – это пример действий с самыми лучшими намерениями, которые, однако, хорошо выглядят лишь для неосведомленных, а на деле лишь ухудшают ситуацию. Глава 17 возвращает нас к знакомой идее действий «с самыми лучшими намерениями», а также ко всем другим «очевидным» подходам к улучшению качества, с которыми мы ознакомились.

И наконец, мы подходим к обобщению и обсуждению того, что Деминг называет системой глубинных знаний. Иногда на своих четырехдневных семинарах Деминг, описывая эту систему, характеризовал ее как «взгляд с высоты птичьего полета», как «архитектурный набросок» того, чему еще предстоит появиться на свет. В данной книге система глубинных знаний служит переломной точкой между множеством уже рассмотренных вопросов, как взятых из «Выхода из кризиса», так и обсуждавшихся уже после ее выхода в свет, и повторным обращением к четырнадцати пунктам, которыми мы завершим книгу.

Глава 16 Теория и поиск примеров

Деминг часто определяет цель своих четырехдневных семинаров как образование (см. главу 31), а метод получения образования – это изучение теории. Возможно, некоторые приходят на семинар в поисках чего-то полегче, чего-то более конкретного – рецепта или формулы. Но скоро они получают откровенный ответ, поскольку:

«Это может быть нечто новое для вас, но вы пришли учиться. Возможно, вы пришли за формулой. Здесь нет формул. Здесь нет этапа 1, этапа 2, этапа 3… Мы собираемся узнать нечто намного более значимое. Мы собираемся изучать теорию. Мы собираемся изучать, почему мы должны делать то, что нам надо делать».

В очень скором времени участники семинара слышат о «новой философии» (пункт 2), лидерстве (пункт 7) и командной работе:

«Новая философия требует лидерства, Лидерство взращивает командную работу. Мы должны попытаться понять теорию, которая стоит за этими утверждениями».

А читатель вспомнит требование из главы 1 о том, что начинать надо с покаяния, но не в грехе, а в глупости:

«Глупость? Здесь может помочь только теория».

Отметим, что никто, включая самого Деминга, не считает, что одной теории хватит для выяснения причины проблем и трудностей и определения основных путей их разрешения:

«Вы не разберетесь без знаний и теории, но вы не разберетесь также, если вас нет там, где проявляются эти проблемы».

Часто Деминг со значением спрашивает свою аудиторию, каким образом все эти «ужасные примеры» (включая пять примеров из Японии), о которых сообщается в «Выходе из кризиса», попали в его книгу. Ответ таков: «Потому что вы были там, на месте».

Настойчивость в подчеркивании основополагающей роли теории – это тот фактор, который отличает Деминга от других экспертов в области качества. Его учение – не просто набор хороших, или шокирующих, или спорных идей (хотя они, конечно, в какой-то мере таковы и есть). Это лишь логические следствия теории. Когда вы это осознаете, философия Деминга предстанет перед вами как нечто уникальное, цельное и надежное. Деминг подчеркивает, как он благодарен судьбе за то, что проработал десять лет в лаборатории Министерства сельского хозяйства США, что дало ему возможность «искать новые знания и проверять новые теории».