Орёл изначальный

Под влиянием приезда послов Российского поляки, бывшие на службе в Орле у самозванца, собрали коло (войсковой круг. - В.Н.), но ничего конкретно не решили. Одни, не видя особой прибыли от службы у Лжедмитрия, хотели вернуться в Польшу, другие их удерживали, заявляя, что с приездом Рожинского все будет иначе.
В великий пост Рожинский в сопровождении отряда из 200 шляхтичей и 450 человек надворной пехоты прибыл в Орел. Он тайно лелеял мечту занять место Меховецкого и держать самозванца и его дело в своих руках, но был довольно прохладно принят последним, находившимся под сильным влиянием Меховецкого.
После ночлега Рожинский был позван к Лжедмитрию, но едва он со своими людьми тронулся, как прибежал другой посланный со словами: «Воротитесь! Еще царь моется в бане; у него такой обычай: он от трудов облегчается банею и здоровье свое сберегает! Подождите, когда царь окончит мытье и возсядет на свое царское седалище!» Но Рожинский был не из тех людей, которыми можно помыкать, и самовольно вошел в избу, где жил «царик». Вошедший и усевшийся на свой «трон» Лжедмитрий даже не посмотрел в ту сторону, где стоял Рожинский, и тому скрепя сердце вместе со своими людьми пришлось подойти приложиться к «царской» руке и получить холодное приглашение на обед.
Несмотря на то, что обедавшие разместились за несколькими столами, Лжедмитрию не повезло - Рожинский оказался с ним за одним столом. Испытывавший к нему неприязнь самозванец нарочно свернул разговор на недавний рокошь, лицемерно негодуя на рокошан, выступавших против короля Сигизмунда, хотя прекрасно знал, что многие из участников этого мятежа находятся на обеде. В частности, он заставил выслушать своих сотрапезников такую тираду: «Ни за что я бы не захотел быть у Вас королем. Московский государь не на то родился, чтобы им помыкал какой-нибудь арцибес, или, как он там у вас зовется - арцибискуп (архиепископ. - В.Н .), что ли?»
После пира Рожинский попросил назначить ему аудиенцию, которую ему обещали на следующий день. Но день проходил за днем, а его не звали, обещая непременно принять назавтра. Его люди взволновались и начали роптать: «Мы разъедемся!» Первой выступила пехота, за ней собирался уехать и Рожинский. Несколько поляков, служивших у Лжедмитрия! прибежали к нему и стали уговаривать: «Потерпите, ваша княжеская милость, до утра. Мы соберем коло. Если царь останется таким неблагодарным к нам, так мы все сложимся, отрешим от начальства Меховецкого и выберем гетманом тебя, князя Рожинского. Все войско будет слушаться тебя!» Рожинский обрадовался и остался до утра в предместье.
Наутро состоялось коло, на которое собрались как люди Рожинского, так и люди Меховецкого, последний на сборище не явился. Никогда не пользовавшийся большой популярностью в войске, Меховецкий без труда был низложен, а на него и на его немногочисленных сторонников наложили бандо - изгнание из войска и лишение покровительства. Новым гетманом избрали Рожинского. Коло постановило: «Коли царь (Лжедмитрий) хочет, чтоб с ним оставались поляки, пусть примет князя Рожинского, назовет своим гетманом и выдаст нам на суд тех, которые оговаривали князя царю». Лжедмитрий, когда узнал об этом, сказал: «Никого не назову и не выдам, сам приеду в коло».