Орёл в стае не летает

Выслушав столь весомые аргументы, никто из богачей не посмел ослушаться Демосфена. Но настоящие неприятности для Филиппа начались после того, как Демосфен получил согласие народа на посещение греческих городов, которым царь, по своему обыкновению, обещал немало пользы от союза с Македонией. Неутомимый оратор бесстрашно посещал города, где не всегда его принимали дружески (Афинам доверия тоже не было), выступал на агорах со страстными призывами объединиться против общего врага.

– От природы у благоразумных есть полезное и спасительное средство защиты – это недоверие. Оно всегда защищало вас, спасёт оно вас и впредь, – горячо призывал Демосфен. – Вы говорите, что стремитесь к свободе, но неужели вы не видите, до какой степени противоречит ей сам титул Филиппа – царя и тирана, врага демократической свободы и гражданского управления? Не дожидайтесь, избегая войны, пока у вас на шее не окажется деспот!

Невероятно, но измождённый недугами Демосфен набрался силы и терпения, чтобы посетить греческие города во Фракии, Иллирии, Фессалии и на Пелопоннесе, и везде настраивал население против царя Филиппа. Но такими тяжкими трудами он добился того, что нейтральный Византий, города Хиоса и Родоса вновь примкнули к Афинскому военному союзу, сильно огорчив македонского царя. Демосфен побывал даже в Фивах, жители которого всегда были злейшими врагами афинян, но фивяне, услышав его призывы, преодолели разногласия и забыли распри, после чего отказались от предложений македонского царя войти в его военно-политический союз. Прощаясь с афинским гостем, фивяне рукоплескали ему и отослали вместе с ним свою делегацию для выработки совместных действий против Македонии.

Как показали дальнейшие события, один Демосфен, человек слабого здоровья, сделал больше, чем все афинские полководцы вместе с армией! По результатам его поездки благодарные афиняне достойно оценили его гражданское усердие, возложив ему на голову золотой венок – самую почётную награду народной признательности.

Начало

В результате договорённости почти все города Греции объединили усилия для подготовки войны с Македонией. К зиме 338 года до н. э. вооружённые отряды наёмников и гражданские ополчения начали стягиваться к Фивам. Из-за разногласий в выборе единого военачальника союзной армии пока не получалось, поэтому каждый отряд действовал самостоятельно, но в основном воины занимались грабежами поселений и городов, так или иначе связанных с Македонией и где стояли её гарнизоны. Но подобные действия не рассматривались как серьёзные, походили более как «развлечения» в ожидании решительного сражения, которое предположительно могло состояться лишь после наступления весны.

Македонское войско благополучно зимовало в Элатее, отобранной у Фокиды ещё во время «Священной войны». Филипп понимал сложность своего положения, но причин для беспокойства не находил. Верил в свой успех, для чего прорабатывал всевозможные версии предстоящих боевых действий. Усилиями собственной дипломатии теплилась надежда на мирное разрешение конфликта, но с каждым днём она угасала, поскольку со всех сторон шли сообщения о подходе греческих отрядов к месту общего сбора союзной армии, к Фивам. Он не принимал никаких действий, выжидал, а в Афинах и Фивах воспринимали его поведение как слабость и уже готовились к праздничным торжествам по случаю поражения Македонии. Неожиданно всё изменилось…

Как только апрельское солнце подтопило снежные шапки горных вершин, Элатея – зимнее прибежище македонского войска – осиротела. Здесь не осталось ни одного македонского воина! Греческие шпионы, крипты, здорово удивились, что просмотрели врага, и теперь не знали, где его искать. А он всего через день объявился перед Амфиссой, где стоял афинский гарнизон. Это произошло потому, что Филипп обманул бдительность противника, исполнив «домашнюю заготовку»: написал письмо Антипатру в Пеллу, будто он с войском отправляется из Элатеи во Фракию; устроил так, чтобы письмо «случайно» попало к фивянам. Поэтому никто не перекрыл горный проход, позволив македонянам благополучно попасть к стенам Амфиссы. А на самом городе гарнизон оказался столь беспечным, что даже ворота не охраняли.

Филипп напал внезапно, разогнал афинский отряд наёмников, но, поскольку сюда уже спешили греческие отряды, он направился к Навпакту, где афиняне устроили стоянку для боевых кораблей и запасы оружия. Город не успел подготовиться к отпору, что дало македонянам возможность занять его. Здесь он тоже не стал задерживаться. Ушёл, передав его этолянам, своим союзникам, как обещал ранее. Наделав столько суматохи в важных для греков опорных городах, царь Филипп в хорошем настроении вернулся с войском в Элатею, который в его отсутствие греки занять не догадались.