Орёл в стае не летает

– Олимпиада повела себя так, как должна была любая мать – она защищает своего сына, не чужого для тебя человека! Ведь ты взял под сомнение его право быть твоим наследником. Неужели Александр недостоин того, чтобы ты на склоне лет доверил ему престол? Тебе будет спокойно, и ему в радость быть преемником твоих славных дел.

– Олимпиада испортила моего сына своей любовью, приучила ненавидеть меня! Нет, я не могу простить Александра! – уже без былого упорства не сдавался Филипп.

Вскочил с места и заметался по комнате. Так ведет себя пойманный лев, впервые помещённый в клетку.

– И всё-таки, царь, я настоятельно прошу, сделай первый шаг к примирению с Александром. Прости сына и приблизь к себе, как было раньше. Увидишь, тебе станет легче, и все вокруг этого ждут.

После недолгого молчания Филипп вздохнул и выдавил из себя:

– Ладно, напиши ему, пусть возвращается. Мне пора в поход, а ему быть у престола.

Он сдвинул седеющие брови.

– Но как поступить с его матерью? Она в заговоре против меня!

– Не волнуйся! Как только сын окажется с тобой рядом, в безопасности, в любви и признании отцом, его мать будет счастлива. Она пытается мстить тебе потому что чувствует опасность для любимого сына. А так чего ей желать лучшего?

– Ты прав, Аристо. Пусть отсиживается в эпирских горах, а я позже подумаю, как уладить отношения и с ней. Но это будет потом.

* * *

Поверив наставнику, Александр покинул Иллирию. Отец принял его, как обещал Аристотелю, спокойно, словно не было между ними ужасного разрыва. Но прежних доверительных отношений между ними не было. Недоверие осталось у обоих.

Олимпиада, опасаясь за свою жизнь, осталась в Эпире, но была счастлива неожиданным поворотом в судьбе сына.

Филипп предложил Александру Молосскому, правителю Эпира и брату своей бывшей супруги, взять в жёны Клеопатру, дочь Филиппа, совместную с Олимпиадой. Это был достойный с его стороны политический шаг, означающий примирение с Олимпиадой. Македония и вся Греция, узнав хорошие новости, начали готовиться к свадьбе, после чего начиналась война с Персией…

Поскольку ни один правитель Эллады не начинал важное государственное дело без совета с богами, Филипп принял решение посетить Дельфы, древнейшее всегреческое святилище. Здесь у жрецов Аполлона он намеревался получить божественное прорицание.

На Элладу пришёл 336 год до н. э.

Дельфы

Филипп подгадал прибыть в Дельфы к тому дню, когда жрица Пифия, прорицательница, изрекала священные оракулы Аполлона, сына Зевса. В древнейшие времена прорицания давались тем, кто в них нуждался, всего раз в году – седьмого дня месяца Дистроса (февраль – март), когда, согласно легендам, это божество Солнца появилось на свет. Позднее оракулы для греков стали более востребованными, число паломников значительно возросло, поэтому «приёмы» уже проводились каждый седьмой день всех месяцев за исключением зимних, когда Аполлон пребывал на отдыхе у гипербореев*.

Впервые Филипп посетил Дельфы совсем молодым человеком, когда стал царём. Сюда его привело желание получить ответ, как не допустить дальнейшего разрушения Македонии, ослабленной внутренними распрями и внешними врагами, добиться процветания и могущества. «Сражайся серебряными копьями», были слова Пифии. Потом жрец-толкователь пояснил, что не хватит никаких денег, чтобы копья македонских воинов оснастить серебряными наконечниками. Но стараться воевать не оружием, а деньгами, подкупом недругов. Деньги брать неоткуда, Македония – страна небогатая, а Фракия рядом с её копями, содержащими золото и серебро. Вернувшись в Пеллу, Филипп набрал отряд авантюристов, пришёл во Фракию, где захватил всё это богатство. Неожиданная и до предела дерзкая вылазка македонского отряда на чужую территорию показал Греции, что на престоле появился царь, которому не безразлична судьба своего народа. С этой поры за счёт устойчивого поступления в казну фракийского серебра началось реформирование армии, появились средства для решения внутримакедонских проблем и конфликтов, хватало и на подкуп царей приграничных областей, вождей враждебных племён. «Перед ослом, навьюченным моим золотом, не устоит ни одна крепость с самыми неприступными стенами!» – хвастался молодой македонский царь.

На сей раз Филипп пожелал получить дельфийский оракул перед войной с персами. В таком важном вопросе божественное напутствие необходимо. Без одобрения Аполлона поход придётся отложить до лучших времён, пока не получишь добрый знак. В Греции знают историю Креза, царя Лидии, который неправильно понял оракул: «Перейдёшь Галис – погубишь великое царство». Перейдя пограничную с Персией реку Галис, он потерял всё – армию, престол и стал рабом у Кира. Филипп будет осмотрительней…

* * *