Орлята Великой Отечественной…

"Напрасно! Напрасно! Зря гнались!" — билось в висках. Но вдруг мрачные мысли исчезли: впереди машины показался поворот. Решение я принял молниеносно: резко свернул с дороги, погнал мотоцикл по открытому полю, наперерез автомобилю. Считанные минуты — и мотоцикл встал на дороге, прямо перед мчавшейся на него машиной. Виталий припал к пулемету.

Автомобиль со страшной скоростью надвигался на нас. Огромным усилием воли я принудил себя остаться на месте. Крупные капли пота выступили на лице, в голове стучало: "Если не остановятся… Если даже Запсельский сразит водителя, машина по инерции налетит на нас, раздавит. Пойдут ли они на таран? Пойдут ли?"

Мой палец лёг на спуск автомата. Но стрелять не пришлось: машина резко затормозила, проехала на неподвижных шинах и, оттолкнув мотоцикл буфером, остановилась. Не выдержали у фашистов нервы!

Я спрыгнул с мотоцикла и, держа автомат наперевес, подбежал к автомобилю. Водитель с побледневшим лицом нервно облизывал сухие серые губы. Но я только мельком глянул на моего недавнего соперника по гонке. Меня интересовал офицер, сидевший рядом с шофером. Как же я был поражен, когда увидел, что это генерал!

Генерал неторопливо вытащил из кармана золотой портсигар, раскрыл его, изящным движением взял сигарету и спокойно закурил. Потом протянул мне портсигар, предлагая закурить. Я жестом отказался. Генерал улыбнулся и довольно чисто сказал по-русски:

— Вы есть прекрасный водитель мотоцикла. В знак уважения, пожалуйста, примите от меня в подарок этот портсигар.

Генерал держал сверкающий на солнце портсигар, украшенный драгоценными камнями.

Запсельский, наблюдавший эту сцену, не выпуская из рук пулемета, проговорил:

— Бери, Алеша. Такие подарки зря не дают.

Я посмотрел на окровавленную тельняшку моего друга, потом на генерала, но подарка не взял. Генерал недоуменно повертел портсигар в руке и положил его в карман…

Так окончилась гонка на фронтовой дороге. Добавлю лишь, что захваченный генерал был командиром 62-й немецкой пехотной дивизии, а оба офицера — сотрудниками его штаба.

И несколько слов о моем боевом друге, участнике незабываемой гонки. Виталий Запсельский, уроженец Донбасса, не дожил до светлого дня Победы. Он погиб в декабре сорок четвертого года.

Александр ПОЛЯКОВ СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ ГАВРОШ

Шли последние дни декабря сорок первого года. Предпринятый фашистами второй штурм Севастополя провалился. Отразив бесчисленные вражеские атаки и отбросив гитлеровцев далеко назад, защитники города, заняв оборону, укрепляли свои позиции, принимали пополнение, вели разведку. В Севастополе временно наступило затишье.

В один из таких дней, возвратившись с задания, разведчики прославленной 7-й бригады морской пехоты привели с собой мальчугана лет тринадцати. И вот стоял теперь пионер Валерий Волков перед комиссаром Николаем Евдокимовичем Ехлаковым в драном пиджаке с чужого плеча и дрожал то ли от холода, то ли от испуга. Слезы катились по щекам.

Ехлаков уже знал, что у мальчишки нет ни отца, ни матери. Разведчики обнаружили его в полуразрушенном доме села Нижний Чоргунь, где он прятался от фашистов. Валерий просил взять его с собой, но моряки отказали ему. Тогда, показав разведчикам кратчайший и наиболее безопасный путь к лесу, мальчуган переждал, пока они отойдут на почтительное расстояние, и, крадучись, двинулся за ними. Очутившись в густом лесу, моряки остановились. Прекратил преследование и Валерий, притаившись в кустах. Один из разведчиков окликнул его:

— Эй, пацан! Кончай прятаться. Иди сюда…

Мальчишка приблизился. И только теперь он увидел, что среди разведчиков находится девушка. Валерий с мольбой обратился к ней:

— Возьмите меня с собой… Прошу, очень прошу… Честное пионерское, не подведу…

Лейтенант Илита Даурова молчала. После некоторого раздумья она сказала:

— Ребята, давайте возьмем парнишку… Ну что он здесь, среди немцев, будет делать?

— Хорошо, — проговорил один из моряков, — только сама за все будешь отвечать, сама с Ехлаковым будешь объясняться.

— Ничего, дальше фронта не пошлют, — улыбнувшись, ответила девушка. — Идем, — обратилась она к Валерию.

Крепко, по-флотски отчитав разведчиков за самовольный поступок, комиссар строго приказал:

— Отогрейте и накормите. А ты, Илита, коль настояла на своем, бери над мальчишкой шефство.

В землянке тепло и уютно. Успокоившись, Валерик разделся и присел к печурке. Под шарфом у него алел пионерский галстук. Увидев это, Ехлаков удивленно и несколько настороженно спросил:

— Ты что, и у немцев галстук носил?

— А я его никогда не снимал, но все время прятал под шарфом…

Глаза комиссара потеплели, строгое лицо стало добрым и расплылось в улыбке.

— Молодчина!.. — похвалил он Валерика. — Настоящий пионер!

Окруженный моряками, Валерий, за многие дни впервые так сытно поев, рассказал свою историю, которая была обычной для того времени.