Орлий клёкот: Роман в двух томах. Том второй

Вот и все. Вот и выход. Барабанщик дал ритм, знаменосцы и взвод с привычной легкостью и изяществом пошагали к замершему строю, который вперил сотни глаз в напрягшееся от ветра алое шелковое полотнище, — все пошло по армейской гармонии, все привычно отрепетировано, и только начальник учебного оказался во всей этой четкой слаженности белой вороной. Он спешил, козырнув лишь знамени, когда с ним поравнялся, к подполковнику Томиле, который неторопливо, вовсе не обращая внимания на происходившее в крепости, шел от ворот к строю.

Но это казалось только, что он ничего не замечал. Он, начальник штаба, ему все положено видеть. На все реагировать. Недовольно остановил слишком ретивого начальника учебного, готового рапортовать.

— Потом-потом со мной. Знамя встречайте.

— Так, точно, — вроде бы даже обрадовался начальник учебного, но подполковника Томилу не покинул. Пристроился к нему, на шажок отстав.

И то верно, Знамя, оно, конечно, реликвия, достойная всяческого уважения, но начальник штаба есть начальник штаба. Он и обидеться может, наплевательски если к нему отнестись.

Знамя пронесли на правый фланг, но строй продолжал стоять бездыханно, повернув теперь головы к приближающемуся медленно начальнику штаба. А тот, совершенно не приободрившись, не прибавляя шагу, дошел до средины и только тут, вскинув руку к фуражке, лихо и с ноткой уважительности выпалил:

— Здравствуйте, товарищи пограничники!

Вдох. Счет: раз, два, три — и рвануло единой глоткой:

— Здравия желаем, товарищ подполковник!

— Ничего, — одобрил Томило. — Пару дней, что остались до приезда гостей, потренируемся, тогда, думаю, совсем ладно будет. Ну а теперь, не тратя время попусту, присягать начнем. Потом — строевой смотр. Как? — обратил взор на майора Киприянова. — Комиссар не возражает? Нет. Вот и хорошо.

Конечно, принятие присяги не перенесешь, раз день назначен. Хотя, почему не перенесешь? А вот со строевым смотром можно было бы погодить. Устали парнишки, переволновались, промокли и продрогли до мозга костей. Но… Воля командира — закон для подчиненных. К тому же, командир всегда прав. Вот и перестроили сразу же после принятия присяги строй, чтобы удобно было у каждого подворотничок и пуговицы поглядеть, ремень плотен ли потрогать. Иль неведомо, что к принятию присяги готовились старательно, да и выходил каждый из строя читать присягу, — гляди на каждого, оценивай выправку и опрятность. Только подполковник Томило сознательно отделил смотр, чтобы, как он в своем уме держал, можно было без всякого тормоза накачивать новобранцев. Торжество-то прошло. Полноправный, к тому же, ты теперь солдат, с полной ответственностью перед народом. Вот и отвечай, как ты ту ответственность блюдешь. Хотя основа основ всей затеи была куда прозаичней: до приезда его, начальника штаба, многое упущено было, а он приехал и, напрягшись, используя свой опыт, поправил дело, довел все до ума.

А какова посылка, таково и развитие событий. Пройдясь пытливо по шеренгам, подполковник Томило изрек сердито:

— Плохо! Никакой выправки. Сутулые все. Работать все оставшееся время придется. До пота. Вот еще с песней как? И со строевым шагом?

Пошли взвод за взводом. Каждый свою, коронную, песню горланит. Ногу печатают бойцы, не любо, конечно, дорого, но натужно. Отогревает это малость. Хоть тут на пользу.

— Плохо! — вновь недовольно проворчал подполковник Томило. — Я бы даже сказал — очень плохо. Кроме взвода старшего лейтенанта Абрамова. Выделяется сколоченностью. Всех надо до его уровня подтягивать. Стыдобушка, коль мы вот так перед ветеранами вышагивать станем. Ну, скажут, защитнички…

Вот так и рухнула мечта солдатская оставшееся до обеда время погреться в казарме, а еще лучше — в сушилке. Вместо этого пошли круг за кругом по плацу, то топчась на месте и выслушивая упреки взводного, то вновь отбивая подошвы, напрягая до максимума голосовые связки, не забывая вместе с тем ни о равнении, ни о дистанции. Иначе тут же последует окрик командира взвода:

— Где равнение?! Что? Мешки с мухами?!

Особенно старался показать себя старший лейтенант Абрамов. Он громко, чтобы услышали старшие командиры, объяснил для начала подчиненным:

— То, что начальник штаба отряда выделил взвод в образцовые, будем считать авансом. Перед нами задача: добиться твердого первого места. Ясно? Не слышу восторга!

Хочешь или нет, а прокричишь:

— Ясно.

— Вяло. А ну, дружней. Еще разок. Еще…

Вот так единодушие и выдавлено. А раз всем ясно, старайся до пота и не ропщи.

Все взвода потянулись уже на обед, даже подполковника Томилу увели в столовую, а Абрамов все еще мордует взвод:

— Спины! Спины держать. Как в седле. Дистанция. На вытянутую руку. Не понятно?! Положить руки на плечи впереди идущих! Вот так и пойдем! Вот так и отработаем до автоматизма!