Орлиное гнездо (СИ)

- Я знаю, что тебя изменило, - сказал он; небрежно поведя плечами, сбросил руки Штефана, и тот больше не коснулся его. – И я тоже знаю это очень хорошо, брат мой, жизнь моя! Лучше бы твоя валашская девчонка издохла еще тогда! Она тебя опозорит перед всем светом, разденет до последней нитки, изваляет в грязи наше имя – а ты будешь только радоваться, как всякий, одержимый женщиной!

Адриан рассмеялся.

- Я полагал тебя гораздо умнее.

Штефан побледнел; руки сжались в кулаки. Адриан был крупнее, крепче брата – но, взглянув в неподвижные голубые глаза, дрогнул и отступил, зная, что не выстоит перед этой яростью.

- Если так, то я готов быть глупцом, - тихо проговорил Штефан. – Я готов быть последним глупцом, я готов унизиться как угодно, если моя любовь и моя истина потребуют этого. Мне бесконечно жаль, что ты меня не понимаешь.

- Как здоровый человек безнадежного больного, – ответил Адриан.

Он опустил глаза, обрамленные длинными рыжими ресницами.

- Вспомни, до чего эта одержимость довела Андраши.

Штефан горько рассмеялся.

- Тебе придется гораздо хуже, чем мне и Андраши, - если ты не переродишься, брат, - сказал он. – Если не соединишь два свои сердца в истинное. Но боюсь, что ты к этому уже не способен.

Он покачал головой.

- Это невеликая разница… почти незаметная, - скорбно сказал младший. – Для Бога ты живешь - или для себя. Разница, которой не только не видно твоему ближнему, - которой и тебе самому становится уже не видно, если ты слишком далеко уйдешь путем греха…

- Путем греха? Для Бога? – быстро и тихо повторил Адриан.

Он вдруг схватил брата за руки и подался к нему, так что их лбы соприкоснулись. Казалось, Штефан неожиданно для себя воспламенил его своими словами; умы братьев наконец загорелись общим огнем.

- Разве мы не поняли… что это все едино? – лихорадочно прошептал Адриан. – Для Бога? Для себя?.. Разве это не все равно?

Штефан долго смотрел на него – а потом кивнул.

- Все равно – но только для самых достойных, - наконец сказал он. – Эта правда только для самых достойных.

- И себя ты, конечно, причислил к избранникам, - зло засмеялся Адриан.

- Пусть меня судят другие, - ответил Штефан.

Он отвернулся от брата.

- Нам нельзя ссориться, - тихо сказал он. – А мы только это и делаем! Мы воины Господа, затеявшие ссору в разгар боя!

- Ну, так всегда было, - улыбаясь, заметил Адриан.

Потом он тоже посерьезнел. Тяжело вздохнул.

- Ты прав, Штефан. Нам сейчас нужно прежде всего рассудить, что делать с Андраши. Что бы ни решилось между нами, этот безумец опасен для любого нашего замысла.

- Не забывай, что этот безумец – твой бывший вождь и великий человек, - сказал младший.

Адриан поджал губы. Ему тыкали в нос еще одним великим человеком. Штефан понял свою ошибку и мысленно обругал себя.

Адриан прошелся перед ним, склонив голову и шевеля носком сапога блеклую траву. Потом повернулся к брату и сказал:

- Боюсь, ты слишком долго прожил отрезанным от нас – и теперь не понимаешь, что значит устранить белого рыцаря!

- Я понимаю, - взволнованно перебил Штефан. – Ведь я знаю, за что султан отличил его!

- Он переманивает врагов Аллаха на сторону Мехмеда еще искуснее тебя, - улыбнулся старший. – Он сплетает для них такие шелковые сети, которые не разрубишь самым могучим мечом, - и питает орден свежими соками! Но приходит такое время, когда сети пленяют самого птицелова, а слуги овладевают господином! Андраши уже сам не рад тому, как усилилось наше братство.

- А ты рад? – тихо спросил Штефан.

- Да, - ответил Адриан.

- И поэтому ты готов помочь мне устранить венгра - и нашего родича? – спросил Штефан.

- Да, - дерзко улыбаясь, ответил старший.

Оба понимали, что понимают гораздо больше сказанного, - но оба промолчали.

- У меня есть один человек, - наконец произнес Штефан. – Воин Дракулы необыкновенного искусства и доблести, которым я очень дорожу. У него зуб на Андраши – и боль за Андраши…

- Как же - знаю, - усмехнувшись, сказал Адриан. – Корнел Красавчик.

Он задумался, потягивая свою холеную бородку.

- Вот что, брат… Теперь мы сказали друг другу достаточно, - наконец пробормотал он. – Мне пора идти. Но я рад, что дальше мы пойдем рука в руке. Мы хорошенько обсудим наше дело позже…

- И другое, - мягко сказал Штефан.

- И другое, - согласился Адриан.

Братья обнялись и поцеловались. Потом Адриан кивнул и ушел, оставив Штефана одного в саду. Тот удалился под большой кедр и еще долго предавался размышлениям – турок скользил пальцами по усам, глядел в землю, и ни разу не улыбнулся.

========== Глава 93 ==========

- Корнел-бей, представь себе, что ты возненавидел меня настолько, что хочешь выбить зубы, - задумчиво сказал Абдулмунсиф.

Корнел засмеялся было, показывая собственные прекрасные зубы; потом замолчал и схватился за подбородок.

- У тебя ничего не получится.

Он отвернулся, глядя в окно, у которого они оба стояли; переменчивый ветер вздымал его пышные волосы. Турок участливо положил руку на плечо витязю.