Орлиное царство

– Значит, ты проламываешь головы, а Господь заставляет их кровоточить? – уточнил Юсуф.

– Именно, – подтвердил Джон.

– Мне никогда не понять твоей веры, – признался Юсуф.

Это был еще один вариант разговора, который у них состоялся еще до того, как они покинули Александрию. Юсуф никак не мог понять странных правил, по которым теперь жил его друг. Он изумлялся, глядя на тонзуру Джона, его одежду, и тому, что он жил в церкви вместе с другими священниками. Юсуф боялся, что человек, которого он знал, исчезнет под сутаной и крестом.

Дорога вывела их из долины, и они стали медленно подниматься по скалистому склону, мимо оливковых рощ и виноградников. Всюду паслись козы.

– У каждой религии свои тайны, Юсуф, – сказал Джон. – Но логично ли то, что согласно исламу мужчина может иметь пять жен, а женщина только одного мужчину?

– Если женщина будет иметь больше одного мужчины, как мы узнаем, кто отец ее детей?

– А почему это так важно? – поинтересовался Джон.

– Почему важно? – переспросил Юсуф. – Не сомневаюсь, что твоя вера не приветствует внебрачных детей.

– Господь любит всех своих детей, – заявил Джон.

– Даже тех, кто не заслуживает Его любви – воров и убийц?

– Иисус в равной степени прощает проституток и убийц. Он учит нас, что все одинаково заслуживают любви.

– А как же ты, Джон? Ты любишь всех людей? Арабов и франков? Христиан и мусульман? – Он посмотрел Джону в глаза. – Амори и меня?

– Не в равной степени, конечно. Но я молюсь за всех, – ответил Джон.

– А когда ты молишься, о чьей победе ты просишь? – не унимался Юсуф.

– Я молюсь о мире, – сказал Джон.

– А когда мир невозможен? – продолжал Юсуф.

– Я молюсь за тебя, брат.

– Я бы предпочел, чтобы ты за меня сражался, – сказал Юсуф.

Он сразу пожалел о произнесенных словах, увидев, что Джон резко отвернулся, словно получил пощечину. Джон пришпорил коня и поскакал вперед, и Юсуфу пришлось последовать его примеру, чтобы не отстать.

– Прости меня, Джон, – сказал Юсуф. – Я знаю, что у тебя не было выбора.

– Я прощаю тебя, брат, – пробормотал Джон, но в его голосе слышалось больше раздражения, чем прощения.

Некоторое время они ехали в молчании, а когда поднялись на вершину холма, увидели Иерусалим.

– Аль-Кудс Шариф, – прошептал Юсуф. – Святилище.

Даже с такого значительного расстояния он видел массивную Башню Давида и купол церкви Гроба Господня, а за ними сияющую крышу Купола Скалы. Джон с удивлением обнаружил, что на глазах Юсуфа выступили слезы.

– Она красива, – сказал он. – Больше того, она символ всего, что мы потеряли, не только город, но и людей, которые там погибли и погибали позднее, сражаясь за нее. Именно из Иерусалима Мохаммед вознесся на небеса, чтобы вернуться и написать об этом. Она наше прошлое, детство нашей религии, но франки отобрали ее у нас.

– Я уверен, что крестоносцы испытывали такие же чувства, когда впервые увидели город, – заметил Джон. – Иисус умер в Иерусалиме, и в течение сотен лет он находился в руках христиан перед тем, как мусульмане его захватили.

Юсуф нахмурился, но промолчал.

– Быть может, мы научимся вместе владеть городом, – сказал Джон.

– Может быть, – ответил Юсуф.

Дорога привела их к проходу с аркой, находившемуся в тени одной из массивных квадратных башен цитадели. Вокруг теснились телеги купцов. За любые несъедобные товары следовало платить налог при въезде в город, поэтому многие торговали снаружи. Некоторые опускались на колени, когда мимо проезжал король. Другие громко расхваливали свои товары.

– Прекрасные ароматы, милорд!

– Женщины, сир! Девушка-рабыня, которая доставит вам истинное наслаждение, сир!

Амори не останавливался, пока не добрался до ворот, где его ждали сенешаль Ги и Патриарх, чтобы поприветствовать.

– Добро пожаловать, сир, – сказал Ги. – Пусть Господь дарует вам здоровье и радость.

– Мы благодарим Бога за ваше благополучное возвращение, – добавил Патриарх.

– Давайте опустим формальности, я устал, и мне необходима ванна. – Амори посмотрел на Юсуфа. – Вам стоит надеть шлем, эмир. – Он пришпорил своего коня и поскакал вперед, а Ги и Патриарх последовали за ним.

– Шлем? – удивленно спросил Юсуф у Джона.

Джон кивнул.

– В городе не любят мусульман, – сказал он.

Юсуф надел шлем и поскакал за Амори в ворота. Вдоль дороги стояли мужчины и женщины в вуалях, которые пришли, чтобы посмотреть на возвращение своего короля. Они криками приветствовали его, Амори в ответ махал рукой.

Шлем Юсуфа зазвенел, когда в него угодил гнилой фрукт.

– Убийца! – выкрикнула женщина в вуали. – Отправляйся в ад, песчаный демон!

Толпа сердито заворчала.

– Сарацинский пес! – крикнул кто-то.

Камень величиной с кулак пролетел мимо лица Юсуфа.

– Оставьте его в покое! – взревел Амори, который натянул поводья и гневно посмотрел на толпу. – Следующий, кто бросит камень, лишится руки! – Он повернулся к Юсуфу. – Я приношу свои извинения, Саладин.

– Все хорошо! – ответил Юсуф, потом повернулся к Джону и добавил, понизив голос: – Теперь я знаю, что чувствовал Рено.

– Нет, это неприемлемо, – сказал Амори. – Но я все исправлю. Вы станете моим почетным гостем на пиру, посвященном моему возвращению.

* * *