Орлиное царство

– Ты клянешься? – Юсуф схватил халифа за плечи и повернул к огню. – Посмотри на это! Смотри, будь ты проклят! Такова цена предательства. Кровь женщин и детей ляжет тяжким бременем не на меня. За нее ответят те, кто меня предал.

Халиф отвел взгляд от огня.

– Отпусти меня. – Его голос стал тихим, детским и умоляющим.

Юсуф отпустил его руку.

– Отведите его во дворец, – приказал Юсуф.

Мамлюк увел халифа, а через мгновение к нему подошел Каракуш, и они вместе сверху смотрели, как горят казармы. Мужчины и женщины пытались перелезть через стены, но, как только их ноги касались земли, их тут же убивали мамлюки. Юсуф сжимал руками шершавый каменный парапет и слушал крики ужаса детей и женщин. Наконец он не выдержал.

– Достаточно, Каракуш, скажи Селиму, чтобы позволил оставшимся нубийцам бежать через южные ворота.

– Но…

– Ты хочешь, чтобы кровь детей была на твоей совести? – спросил Юсуф.

– Нет, господин.

– Тогда не теряй времени и передай Селиму мой приказ. – Каракуш поспешно спустился со стены, вскочил в седло и галопом помчался к воротам. Продолжая смотреть на огонь, Юсуф прошептал: – Да простит меня Аллах.

* * *

Юсуф стоял у окна своей спальни и смотрел на крыши города. Спустилась ночь, но казармы продолжали тлеть, окрашивая небо на юге в алый цвет. К нему подошла Шамса и положила руку на плечо. Она была обнажена, но двигалась без малейшего стыда, ничуть не волнуясь, что он увидит ее стройные ноги и маленькую твердую грудь. Вечером они заключили брак. Единственными свидетелями стали Селим и Фарида. Юсуф ожидал, что Фарида будет опечалена, но она выглядела довольной, что Юсуф наконец обзавелся женой. После подписания брачного договора Юсуф отвел Шамсу в спальню и занялся с ней любовью с яростью, которая удивила его самого. Он стремился погрузиться в эту прекрасную женщину, чтобы поскорее забыть события прошедшего дня.

– Давай вернемся в постель, – сказала ему Шамса. Юсуф не пошевелился. – Тебе нехорошо, малик?

– Я твой муж, ты можешь называть меня Юсуф.

Она стояла рядом с ним, положив голову ему на плечо, и они вместе смотрели на красное небо на юге.

– Ты все правильно сделал, – наконец сказала она.

– Ты так считаешь?

– Нубийцы больше никогда не восстанут против тебя, а франки возвращаются в Иерусалим.

– Но люди будут меня ненавидеть, – сказал Юсуф.

– Они тебя простят, – сказала Шамса. – Обычные люди хотят самых простых вещей: низких налогов, справедливости и безопасности. Дай им это, и они тебя полюбят. Я знаю. Когда-то я была одной из них.

Юсуф с удивлением на нее посмотрел. Он считал, что Шамса выросла в доме эмира, в окружении учителей и слуг.

– Расскажи, – попросил он.

– Мои родители были крестьянами и жили рядом с Александрией. Пять лет назад их убили, когда франки осаждали город. Я только стала женщиной, и мне предстояло выйти замуж, а после того как франки… – Она замолчала, но через мгновение заговорила снова, только теперь ее голос стал жестким: – Потом меня уже никто не хотел брать в жены. Я приехала в Каир. Здесь красивая молодая женщина может легко обеспечить себе хорошую жизнь. Я овладела сердцем одного из своих… поклонников. Он был мамлюком и предложил выйти за него, несмотря на мое прошлое. Наша помолвка была недолгой, он познакомил меня со своим командиром, и тот захотел взять меня себе, но я прожила с ним совсем недолго – вскоре меня заметил Аль-Клата, и я стала его любовницей.

Юсуф нахмурился.

– Ты говоришь об этом без малейшего стыда, – сказал он.

– Я не выбирала свою судьбу. Мужчины теряют честь и восстанавливают ее во время сражений. А у опозоренной женщины такой возможности нет. Она должна выбрать собственный путь. Я была ничем, а стала царицей. Чего мне теперь стыдиться? – спросила Шамса.

– Ты не царица, Шамса. И я не царь, – возразил Юсуф.

– Но ты им станешь, – уверенно сказала Шамса.

Юсуф покачал головой.

– Я курд и суннит и потому вдвойне презираем. Кроме того, визири в Египте долго не живут, а безопасность и процветание для народа требуют много времени.

– Но ты можешь купить время. Посмотри сюда. – И она указала через комнату на изящный столик из темного дерева. Его столешницу украшала инкрустация из слоновой кости в форме аистов, лошадей и крокодилов. Вдоль края шла сверкающая золотая окантовка. Прежде Юсуф не обращал внимания на подобные вещи. – Столик стоит сто или даже двести динаров. Во дворце сотни таких и даже лучших вещей. Отдай их народу, пусть каждый житель Каира унесет столько, сколько сможет.

– И с чем я останусь? – спросил Юсуф.

– Со своей жизнью, – ответила Шамса. – Всякий, кто заберет что-то из дворца, станет надежной опорой в твоем правлении. Разве есть лучший способ обеспечить их верность?

Юсуф посмотрел на нее более внимательно.

– Я начинаю думать, что Аллах не случайно послал мне тебя, Шамса.

– Аллах тут ни при чем, – не согласилась она. – Я пришла по своей воле. В тебе есть величие, однако ты полон благородства. Аль-Клата ни на мгновение не лишился бы сна из-за гибели нубийцев. Но ты другой. – Она поцеловала его в щеку и потянула от окна. – А теперь пойдем. Нас ждет постель.

Глава 12