Орлы и звёзды

— Да я смотрю, вам весело, господин, не знаю, как вас там по-настоящему величать! — сверкнул глазами Львов. Тут он заметил скромно сидящую на диване Ольгу.

— Вы ещё и не один? Сударыня, кем бы вы ни были, но я попрошу вас спуститься вниз и подождать меня там, пока я побеседую с этим господином. Из квартиры выходить не советую, за дверью мои люди!

Значит, всё-таки не один. Дежурный офицер и шофёр? Полковник сегодня не в крагах, думаю, что моя догадка верна.

Ольга поднялась и скромно пошла к двери. Вот она зашла за спину полковника, вот подхватывает обмякшее тело – нам лишний шум ни к чему – и бережно опускает его на ковёр. Верно мыслит – вдруг напарниками будут?

— Быстро вниз! — тихо командую я, и Ольга бесшумно исчезает за дверью. Вскоре возвращается, в руках верёвка и полотенце.

— Дверь не заперта, но закрыта. Я растяжку поставила, попробуют войти – услышим.

Растяжку Ольга заготовила заранее, привязав конец бечёвки к язычку колокольчика. Мы выдвинули на середину комнаты второе кресло, усадили в него полковника, зафиксировали верёвкой руки на подлокотниках и завязали рот полотенцем. А что делать, скотч-то ещё не изобрели? Ольга вернулась на диван. Я уселся в кресло напротив полковника, и мы принялись ждать. Вскоре наш пленник стал приходить в себя. Открыл глаза, дёрнулся, что-то промычал сквозь полотенце и принялся буравить меня глазами. Я же заговорил по-дружески:

— Пётр Евгеньевич, право, не стоило так сюда врываться: с пистолетом в руке. Вы просто не оставили нам выбора. Пришли бы как обычно, мы бы побеседовали, и я рассказал бы вам всё, что вас интересует. Напрасно вы смотрите на меня с таким недоверием. Я уже и сам, вот Ольга не даст соврать, собирался вам звонить и именно с целью пригласить вас на серьёзный разговор. Ах, пардон, вы же не представлены друг другу. Господин полковник! Это моя напарница, Ольга. Вы же для неё в представлении не нуждаетесь, она о вас наслышана достаточно. И вот что я вам предлагаю. Вы пообещаете не кричать и не создавать другого шума, а мы уберём это дурацкое полотенце. Ваше решение?

Ох, как не хотелось полковнику давать это обещание. Но сидеть в таком виде ему хотелось ещё меньше, и он, наконец, утвердительно кивнул. Ольга тут же подошла к нему и сняла полотенце. Полковник шумно вздохнул и принялся ругаться, без крепких, правда, — всё-таки в комнате дама – выражений. Ругался он скучно, без выдумки, аристократ, одним словом. Я терпеливо ждал, пусть выговорится. Вскоре полковник замолчал, и я вежливо поинтересовался:

— Полегчало? Вот и славно! Теперь послушайте, что скажу я. Я действительно Жехорский Михаил Макарович. Документ вы выправили на моё настоящее имя. Вот только Войновским я никогда не был. Впрочем, его вы тоже видели, и даже хлопотали о его похоронах. Вот только не надо скрипеть зубами, я, право, не собирался никого убивать. Однако судите сами, что остаётся делать, когда на тебя прут с обнажённым стилетом? Ну а вам представился чужим именем по причине полной безысходности. Я ведь в квартиру эту попал чуть раньше Войновского…

— Вот тут вы врёте! — перебил меня Львов. — За квартирой начали следить незадолго до прихода Войновского и уже по приходу сняли наблюдение.

— И как же я тут оказался? — сладким голосом поинтересовался я.

— Теперь и не знаю, — честно признался полковник.

— Понимаю, — кивнул я, — вы не успели ещё об этом подумать после того как узнали что я это не он. Кстати, как вы про это узнали? Молчите? Дайте, я сам догадаюсь. Что, из Ростова прислали-таки агентурное дело Войновского с отпечатками пальцев, а то и фотографией, угадал? Ну молчите, молчите, сам вижу, что угадал! Так вот, насчёт моего прихода. А пришёл я в квартиру через зеркало, то самое с коим поручили вы мне разобраться и которое стоит сейчас за моей спиной закрытое покрывалом. Что вы смотрите на меня, как на сумасшедшего? Вам ведь радоваться надо. Зеркало-то ваше настоящим чудом оказалось, с его помощью действительно можно перемещаться во времени! Правда, вынужден тут же оговориться: можно было перемещаться во времени. Ибо теперь оно ни на что уже не годно. Смотрите сами. — Я подошёл к зеркалу и сдёрнул покрывало. Полковник не удержался от восклицания. — И случилось это после того, как через зеркало прошла Ольга. Поэтому-то вам и не доложили об её появлении в квартире.

— Не доложили потому, что и не могли доложить, — буркнул полковник. — За квартирой никто не следил.

Я старался не смотреть на Ольгу, но её уничижительный взгляд жёг мою левую щёку.

— Хотел я установить за вами наблюдение, хотел, — стал для чего-то оправдываться полковник, — да людей мне на это выделить отказались.

Щёку тут же перестало жечь.

— То-то вы как-то вяло отреагировали на её присутствие, за что, впрочем, и поплатились.

— Чем это она меня? — спросил, кивая в сторону Ольги, полковник.

— Так вы считаете, что Ольга ударила вас по голове? — сообразил я. — Так ощупайте голову и убедитесь, что с ней всё в порядке! Освободи ему правую руку, — обратился я к Ольге.