Орнамент

Под окнами шагала улица, и днем, и ночью были слышны шаги. Сколько шагов! Некоторые громкие, словно прохожий хотел забраться прямо ко мне в комнату, другие — тихие, будто человек шел, не желая меня беспокоить, некоторые — тихие и поспешные, по ним можно было судить о том, что прохожий старается идти осторожно, но не ради меня или подобных мне людей, а ради самого себя, будто боится привлечь к себе внимание, будто кто-то за ним следит и может увидеть, на какую улицу он завернет, в какое окно постучится. Как-то ночью, точнее, уже почти на рассвете, я проснулся, и мне почудилось, что внизу кто-то ходит, он даже остановился у входной двери, нажал на ручку, проверяя, заперто ли. Кто это может быть? Я встал и подошел к окну. На улице никого не было. Ну, думаю, все равно скоро утро, не буду ложиться спать, включу свет и что-нибудь почитаю. Могу почитать и в постели. Но через минуту слышу шаги, кажется, те же самые, что и раньше. Снова подхожу к окну. Внизу стоит какой-то мужчина или парень, легко одетый, ни шапки, ни плаща, хотя на улице наверняка холодно. И смотрит в мое окно. Конечно, это показалось мне странным. Думаю: если открою окно, может быть, он испугается и уйдет. Но он так и стоит на том же месте и смотрит наверх. Мне ему сказать нечего. И он ничего не говорит, а сам я не могу догадаться, что ему от меня надо.

— Послушайте, хотите зайти? — спрашиваю я.

К моему удивлению тот отвечает:

— Да, я пришел к вам.

Быстро одеваюсь и бегу ему отворить.

Через минуту он уже в моей комнате. Это низенький мужчина, как я прикинул, примерно моего возраста, но потом оказалось, что он почти на десять лет старше. На нем серый летний костюм, хотя уже осень, и на улице бывает по-настоящему холодно. Он явно дня три не брился. Волосы у него были черные, густые, но нечесаные и, пожалуй, немного грязноватые. Вид не самый лучший. Однако выглядит он беззащитно, даже немного комично, что, видимо, сознает и сам, все время робко улыбаясь.

— Меня зовут Йожо Патуц, — сказал он сквозь зубы. И снял очки, которые запотели, как только он вошел в комнату. Глаза его немного сощурились, по обе стороны носа от роговой оправы остались маленькие вмятинки, мужчина хмурился и улыбался. Протерев очки носовым платком и надев их снова, он сообщил, что его послал ко мне один мой знакомый, у которого он довольно долго жил, но теперь уже жить там не может, и именно поэтому мой знакомый направил его сюда. И что он хочет, чтобы я ему помог.

— А чем? Чем я могу вам помочь?

— Сейчас объясню. Но сначала хочу предупредить, что ваш знакомый, — возможно, вы этому и не поверите, просил меня не сообщать вам его имени. И мне бы не хотелось… Конечно, речь идет об осторожности, а с моей стороны, и это вам скорее всего покажется странным, речь идет о соблюдении обязательства. Именно! И мне было бы жаль, если бы вы истолковали это как-то иначе.

— Так в чем же дело?

— Признаюсь, что сейчас, когда я, наконец, здесь и должен высказать свое предложение или просьбу, у меня такое чувство, что речь, собственно, не обо мне, ведь вы мне, собственно, уже помогли, впустив в дом… — Он взглянул на свою одежду и снова улыбнулся. — На улице мне было немного зябко. Могу вас заверить, — продолжил он, — что если бы вы не согласились с моим предложением, я нисколько бы этому не удивился. Однако я нахожусь как бы на полпути и не могу не рассказать вам о своем положении, иначе все это дело показалось бы еще более странным, и вы этот мой ночной визит вряд ли смогли бы себе объяснить.

Я посмотрел на часы. А он снова снял с носа очки и снова стал их протирать.

— Садитесь! — я предложил ему стул. — Я все еще не пойму, что вам от меня надо.

— Я хотел бы у вас жить.

— У меня? — это меня удивило. — Ведь это не моя квартира. Я думал, вам что-нибудь другое нужно, ну, деньги, например.

Он прикрыл глаза, на мгновение сжав веки. Потом снова взглянул мне в лицо и промолвил. — Мне квартира нужна.

— Квартира? Да тут нет никакой проблемы, — проговорил я, оживившись, будто хотел показать, что для меня бог знает как важно помочь ему. — Да я найду вам комнат, сколько захотите.

— Вы меня, наверно, не понимаете, — заметил он и улыбнулся. — Найти комнату было бы легко, если бы речь шла о вас, для меня же это немного сложнее. Потому я и сказал вам с самого начала, что вы не обязаны с моим предложением соглашаться.

— Вы, что же — больны?

— Не болен.

Я огляделся по сторонам. Разговор становился мне неприятен, я уже жалел о том, что впустил человека в дом. И хотел как-то ему на это намекнуть.

— Квартира-то не бог весть какая. Комнатка маленькая, зимой холодно. Интересно, однако, действительно ли дело обстоит так серьезно, что вы не можете раскрыть мне имя того моего знакомого?

Он покрутил головой.

— Не понимаю. — Потом я подумал, что, может быть, и не нужна ему никакая квартира, что он просто мошенник, который придумал такую отговорку, чтобы проникнуть в дом, но пока не хочет выдавать настоящую причину своего прихода. И спросил: — А денег, денег вам, случайно, не надо?