Орудие богов

– Конечно. И мой муж тоже. Так что ты ему сказала?

– О, всего лишь – если он надеется выиграть, он должен играть, как англичане, только лучше них – вот и все. Он победил, да? Я не оставалась до конца. Я знала, что он победит.

И тут за рекой прогремел салют в четырнадцать залпов и эхом прокатился по холмам.

– А! – воскликнула Ясмини. – Слушай! Орудия богов! Он теперь магараджа!

– Но что с сокровищницей? – спросила Тесс. – Дик сказал мне сегодня утром, что англичане поставили охрану вокруг Речного дворца и хотят сами выкопать сокровища.

– Возможно, англичанам они нужны больше, чем мне и ему, – пожала плечами Ясмини.

Вечером явился Том Трайп, и Ясмини спустилась потолковать с ним. Троттере остался за окном, разражаясь громким рыком.

– Что это с псом, почему он не входит? – удивилась Тесс.

– Ничего, мэм. Он просто собирается с духом. Он остается тут ночевать.

– Троттере? Почему?

– Всему Сиалпуру известно, что ее милость гостит здесь, а Гангадхара где-то поблизости. Охрана у вас хорошая, об этом позаботились. Но Троттере остается за дополнительного внутреннего стража. Один или двое из людей могут уснуть. Гангадхара может передать им отравленное питье или подмешать им в пищу слабительное. И потом, каждый из них имеет зафиксированный пост, и им внушено, что с них шкуру сдерут, если они уйдут с него. Троттере же может бродить повсюду и все вынюхивать. Отравить его нельзя, он ничего не возьмет от чужих. Зарезать в темноте его нельзя, потому что у него шкура цвета золы и он передвигается слишком быстро. А если явится Гангадхара и выстрелит туда, где сверкнут глаза Троттерса, проснется мистер Дик Блейн и покажет его высочеству, как Билли Буффало стреляет из пистолета! Дом в полной безопасности, просто мне хотелось прийти и сказать вам об этом.

– Когда будет готов мой дворец? – спросила Ясмини.

– Завтра или послезавтра, ваше высочество. Не так-то много оттуда и взяли, хотя кое-что украдено. Первый приказ, отданный новым магараджей, – привести в порядок ваш дворец, а первые вещи уже прибывают. Понаблюдав часа два, я сделал вывод, что магараджа у нас с мозгами.

– А вам-то что, Том, до того, хорош он или нет? – ехидно спросила Ясмини. – Разве не прошел слух, что после всего этого англичане не допустят никаких инструкторов по муштровке, кроме урожденных местных?

– Ах, шалунья, шалунья! – засмеялся Том, грозя указательным пальцем. – Мне почудилось, будто я слышал в толпе ваш голос. Ваша милость хотели, чтобы я нервничал, да? Что ж, если Том Трайп завтра окажется без работы, то самое первое лицо, к которому он обратится с просьбой дать ему новую, будет принцесса Ясмини – и она даст ему место!

– Что у вас есть при себе? – спросила Ясмини.

– Тюрбан Гангадхары, он был у него на голове, когда Акбар гонял его по улице.

Ясмини тотчас поняла и кивнула.

Пять минут спустя Том ушел. Они услышали его голос за окном:

– Троттере!

Собачий хвост трижды стукнул по веранде.

– Понюхай это!

После минуты молчания пес зарычал.

– Если он придет – убей его! Понял? Убей его! Ложись на этот тюрбан и запоминай запах. Убей его! Понял?

В ответ послышалось глухое рычание, и Том Трайп пошел к конюшне за своей лошадью, насвистывая «Анни Руни», чтобы какой-нибудь бдительный часовой не ткнул его из тени ножом.

– Когда я стану магарани, – сказала Ясмини, – Том Трайп получит титул сирдара, захотят этого англичане или нет.

Глава 22

«Творец заставил цветы расцвести в пустыне и зарыл драгоценные камни в грудь земли. Это для того, чтобы люди не стали праздными, предаваясь наслаждениям, вместо того, чтобы приобретать достоинство в поисках недоступной красоты».

Восточное изречение

«Составляет ровно одну сотню».

На деле Ясмини стала магарани Сиалпура с того момента, как четырнадцать залпов прогремели за рекой. Ведь англичане признают титул магарани только из вежливости. Правящий принц является магараджей; будучи индусом, он может иметь одну жену – или сколько ему будет угодно. Ютирупа и Ясмини поженились по обряду Гандхарвы, и, если бы она захотела, она могла жить вместе с ним с той самой минуты.

Но по-настоящему это бы ее не устроило. Брамины, которых она презирала, пришли бы в ярость и стали бы ее врагами на всю жизнь, а она знала, какая у них власть.

– Одно дело решить избавиться от кобр, – объяснила она Тесс, – и совсем другое – хватать их руками и пинать ногами. Они кусаются!

Кроме того, она вовсе не хотела тихонько пробраться во дворец Ютирупы и взять вожжи тайного влияния так, чтобы это не стало известно англичанам. Она собиралась извлечь наибольшее преимущество из закона «женской половины», который защищает индийских женщин от постороннего наблюдения и делает сообщение между ними и англичанами почти невозможным. Но она намеревалась вынудить власти в какой-то форме признать ее.