Оруэлл. 1945. Руины. Военные репортажи

До недавнего времени мы испытывали смущение по этому поводу, поэтому казни в Британии не предавались огласке. В довоенный период публичные экзекуции стали атрибутом далекого прошлого практически во всех цивилизованных странах. Теперь же, похоже, мы становимся свидетелями возобновления давно забытой практики. По крайней мере, публичная казнь за преступления против человечества вновь входит в норму. И хотя у нас в стране она пока не введена, мы опосредованно участвуем в этом процессе, просматривая документальные кадры подобных экзекуций.

Парадокс заключается в том, что буквально каких-то десять лет назад каждый просвещенный человек выступал за отмену смертной казни как за что-то само собой разумеющееся, наравне с реформой бракоразводного процесса или независимостью Индии. Теперь же признаком цивилизованности считается не просто одобрение смертной казни, но и возмущение ее отменой.

Именно с учетом этих обстоятельств мне представляется немаловажным выяснить, становится ли удушение осужденных преступников обычной практикой. Поскольку, если граждан учат злорадствовать не только по поводу лишения человека жизни, но и над особенно мучительным его методом, это знаменует собой очередной виток нисходящей спирали, по которой мы деградируем с 1933 года.

На пути к европейскому единству [74]

Социалисты сегодня находятся в положении врача, который пытается вылечить практически безнадежного больного. Их долг как медиков заключается в том, чтобы сохранить жизнь пациента и, следовательно, исходить из того, что у него есть хоть какой-то шанс на выздоровление. Их долг как ученых – взглянуть фактам в лицо и признать, что пациент, скорее всего, умрет. Наша деятельность как социалистов имеет смысл только в том случае, если мы исходим из того, что социализм может быть построен, но если мы перестанем учитывать, что должно случиться, то у нас нет никаких шансов на успех. Если бы я был букмекером, просчитывающим вероятности и не принимающим во внимание собственные пожелания, я бы поставил против выживания нашей цивилизации в течение следующих нескольких веков. Насколько я могу судить, есть три варианта возможного развития событий.

1. Американцы осмелятся применить атомную бомбу, пока она у них есть, а русские еще не успели ее создать. Однако такой шаг ничего не решит. Он устранит ту угрозу, которую сейчас представляет СССР [для Соединенных Штатов], но приведет к возникновению новых империй, новых конфликтных ситуаций, новых противостояний, новых войн, новых атомных бомб и т. д. В любом случае я думаю, что этот вариант развития событий наименее вероятный из трех, потому что превентивная война – это все же преступление, на которое нелегко решиться стране, сохранившей хоть какие-то остатки демократии.

2. Нынешняя «холодная война» будет продолжаться до тех пор, пока у СССР и ряда других стран не появятся атомные бомбы. В этом случае после краткой передышки весь мир встанет на дыбы. Бах! – взлетят ракеты, посыплются бомбы, и промышленные центры мира будут стерты с лица земли без шансов на последующее восстановление. Даже если какое-либо государство (или группа государств) одержит в результате такой войны техническую победу, оно вряд ли сможет заново построить машинную цивилизацию. Таким образом, мир снова будут населять несколько миллионов или сотен миллионов людей, живущих исключительно натуральным сельским хозяйством и сохранивших от прежней культуры лишь умение выплавлять металл. Нельзя исключать, что это – не худший и даже в каком-то отношении желательный исход, однако он, безусловно, не имеет ничего общего с социализмом.

3. Страх перед атомной бомбой и другими видами разрушительного оружия, которым предстоит появиться, окажется настолько силен, что все воздержатся от их применения. Мне этот вариант представляется наихудшим из всех возможных. Он будет означать раздел мира между двумя или тремя огромными сверхдержавами, которые будут лишены возможности завоевать друг друга и в которых будет исключена вероятность смены режима в результате внутреннего переворота. По всей вероятности, их структура будет строго иерархической, с кастой небожителей наверху и откровенным рабством внизу. Подавление свободы в таких сверхдержавах превзойдет все мыслимые масштабы, с которыми миру довелось встречаться до сих пор. В каждой сверхдержаве необходимая психологическая атмосфера будет обеспечиваться полной изоляцией от внешнего мира и непрерывными квазивойнами против соперничающих сверхдержав. Цивилизации такого типа могут существовать тысячелетиями.