Оруэлл: Новая жизнь

Пока он медленно восстанавливал силы, к нему приходили посетители, чтобы утешить его. Эйлин, которая вернулась в Хартфордшир, чтобы ухаживать за курами, приезжала по выходным. Спендер, с которым после обмена письмами установились дружеские отношения, посетил его в середине апреля. Макс Плауман привез романиста Л. Х. Майерса, который впоследствии сыграет важную роль в жизни Оруэлла. Другие пациенты отмечали заметный социальный разрыв между хорошо одетыми водителями дорогих автомобилей и "грубиянами", приехавшими повидаться со своим бывшим товарищем с Арагонского фронта. Один из самых острых рассказов о своем пребывании в Престон-Холле оставил Редж Рейнольдс, который в сопровождении своей жены нашел пациента все еще в постели, но, судя по всему, выздоравливающим. Рейнольдс, на которого произвела сильное впечатление книга "Homage to Catalonia", был поражен разрывом, который, казалось, существовал между печатной личностью Оруэлла ("остроумный и занимательный") и "сухостью", которая была характерна для Эрика Блэра вне работы. Но это было нечто большее, чем сухость, решил он: "в нем чувствовалось разочарование и уныние". Помимо того, что Оруэлл глубоко скептически относился ко всем крупным организациям, исповедующим социалистические принципы, "он уже видел мир усталыми глазами". Юмор, который иногда пронизывал его работы, был обманчив. С нашей первой встречи я понял, что на самом деле он не считает жизнь очень смешной".

Но уныние, которое Рейнольдс обнаружил в комнате в Престон-Холле, имело конкретную причину. Вынужденный постельный режим означал, что большинство планов Оруэлла было приостановлено. Возможно, в его голове уже кипела работа над "Воздухом" - он мог бы начать ее в августе, говорил он Коммон, - но Эйлин признавала, что "будущее остается очень туманным". Даже когда его выписали, было ясно, что состояние его здоровья не позволит немедленно вернуться в Уоллингтон. Ходили разговоры о коттедже в Дорсете, но средств было мало: В письме Эйлин Кинг-Фарлоу благодарит его за то, что он прислал "эти деньги вместо того, чтобы предложить" - другими словами, преподнес им благотворительный свершившийся факт вместо того, чтобы дать возможность вежливо отказаться от предложения финансовой помощи. Его настроение улучшилось, когда его перевели в Новое общежитие, своего рода дом на полпути на территории Престон-Холла для выздоравливающих инвалидов, которым грозила выписка. Здесь ему разрешили посещать окрестности, ходить в церковь Святого Петра, приходскую церковь Эйлсфорда, ездить на автобусе в Рочестерский собор и потакать своему пристрастию к прогулкам на природе. Один из пациентов вспоминал, как он встретил его на сенокосе, пристально наблюдая за парой гусениц, ползущих по ветке.

Когда Лидия Джексон навестила дом летом, то проявилась совсем иная настороженность. Она обнаружила мужа своей подруги на лужайке, полностью одетым, лежащим в шезлонге, но желающим прогуляться по территории. Как только они оказались вне поля зрения санаторных зданий, возникла "неловкая ситуация", когда Оруэлл остановился на своем пути и обнял ее. Мемуары, в которых Лидия в своем профессиональном качестве Елизаветы Фен, переводчицы Чехова, оглядывается на эту встречу, совершенно беспристрастны. Оруэлл был ей не слишком симпатичен, как она старательно объясняет, а отсутствие физической привлекательности усугублялось его истощенным состоянием. Более того, она считала свою верность Эйлин превыше всего. Рассматривая этот эпизод как каприз больного человека, к которому не стоит относиться с наименьшей серьезностью, она не решается сопротивляться: "Но почему я должна отталкивать его, если поцелуй меня доставил ему несколько мгновений удовольствия?". После короткой и безрезультатной паузы прогулка продолжилась.