Оруэлл: Новая жизнь

Между тем, были и другие неприятности. Через два дня после того, как Оруэлл, Аврил и Ричард вернулись в Барнхилл, Оруэлл решил развлечь своего сына, вырезав из куска дерева игрушку. Эта процедура настолько увлекла уже почти трехлетнего мальчика, что он забрался на стул, чтобы получше рассмотреть, потерял равновесие, упал на пол и ударился лбом о фарфоровый кувшин. Порез обильно кровоточил: Ричарда пришлось отвезти в Ардлуссу и вызвать врача из Крейгауза, чтобы наложить швы. Чтобы усугубить ситуацию, вскоре после этого он заболел корью. Но помимо этих мелких происшествий и болезней, воспоминания Ричарда о его втором пребывании на Юре были идиллическими. "Для ребенка это было чудесно", - вспоминал он о времени, проведенном в играх с детьми Флетчеров, об Оруэлле и Аврил, читавших ему Беатрикс Поттер, или о случае, когда Оруэлл попустительствовал тому, чтобы он набил старую трубку окурками, взял отцовскую зажигалку, сделал несколько затяжек, а потом его сильно тошнило, в надежде, что это отучит его от курения. Именно от Ричарда мы получаем некоторое представление о мире, который Аврил создала для своего брата и его сына здесь, на Юре, и в какой-то степени руководила им. Он сохранил теплые чувства к своей приемной тете, хотя и признавал, что она не принадлежала к "бригаде обнимашек-целовашек". Был один никогда не забываемый момент в начале лета, когда Ричард, получив сообщение, что он не может присоединиться к экспедиции по проверке горшков с омарами, поднял шум. Аврил тут же потянулась к полке за тарелкой - верный признак того, что сразу после ужина его отправят спать.

Несмотря на заверения, которые он дал Бренде, Оруэлл провел еще три дня в постели в конце мая и был вынужден принимать таблетки M&B - антибактериальный препарат, использовавшийся в качестве профилактики пневмонии в допенициллиновые времена. Были и другие отвлекающие факторы - работа на ферме, экспедиции с Ричардом и план выведения лягушачьих яиц в банке с вареньем, - но через семь недель пребывания в больнице он смог сообщить Варбургу, что довольно хорошо начал работу и завершил треть чернового наброска. Через две недели Джордж Вудкок получил сообщение: "Моя книга продвигается очень медленно, но все же продвигается. Я надеюсь закончить ее довольно рано в 1948 году". Он обратился к Муру с такой же оптимистичной нотой, сказав ему, что рассчитывает закончить черновик к октябрю. Что касается законченной рукописи, то "смею предположить, что после этого мне понадобится еще шесть месяцев". Впервые в длинной серии бюллетеней о его творческой жизни чувствуется слабое недоумение. Оруэлл знает, что ему следовало бы продвигаться быстрее, что на его пути лежат препятствия, которые его более молодой человек мог бы обойти или проигнорировать, что простой акт наложения пера на бумагу превратился в борьбу.

Тем летом на Юре появилось несколько новых лиц. Одним из них был Билл Данн, "симпатичный, с бородой и очень тонкими зубами" - это описание принадлежит Инес Холден - бывший военнослужащий, который потерял ногу ниже колена на Сицилии и поселился у Дарроков, пока работал у Робина Флетчера. Другим был Ричард Рис, который провел на острове большую часть оставшегося года и был достаточно впечатлен способностями Данна, чтобы предложить ему заняться фермерством в Барнхилле, причем Рис вложил деньги и выступал в качестве партнера по сну. Еще трое были родственниками Оруэлла по фамилии Дейкин: его племянник Генри, племянница-подросток Люси и их старшая сестра Джейн, недавно освобожденная из женской сухопутной армии. Двадцатиоднолетний сын Жоржа Коппа Мишель приехал на каникулы и привез с собой гуся, который, возможно, стал для его отца компенсацией за брошенный грузовик. Всех без исключения новоприбывших поразила занятость Оруэлла ("колоссальные объемы машинописи") и его слабое здоровье. Он "выглядел адски", - вспоминала Люси, добавляя с оговоркой: "Но тогда он всегда выглядел адски... И он всегда курил, и у него всегда был этот небольшой кашель". Мишель Копп вспоминал, как он спускался вниз к ужину после тяжелого рабочего дня, "ел мало, курил и пил много кофе".