Оружейный барон. Том 3

— Лучше вообще с ними не встречаться. Твоё сафари придётся на какое-то время отложить, пока мы со всем не разберёмся.

— Да какое уж тут сафари… Помрёшь и даже не поймёшь, что тебя убило…

— Хозяин! — по ступеням крыльца бежит Жрец, переступая сразу через три. — Я лечить Хозяин!

— Марин, будь лапочкой, отойди, пожалуйста. Дай человеку выполнить его работу, — прошу я.

Она отступает, а Жрец уже на ходу активирует татуировку. Сперва он проводит диагностику, если можно так сказать, а затем начинает лечить. Сыворотка действует, и я не чувствую боли, но неприятные ощущения никуда не деваются — всё равно что удалить зубной нерв.

Армстронг проводит первую процедуру и снимает бинты. Следует второй раунд лечения, направленный на заживление внешних ран. Жрец настолько хорошо справляется, что даже шрамы не остаются.

Он заканчивает, а я на радостях пытаюсь встать, но получается это с трудом. По ощущениям я будто подвернул ногу — хромаю и иду медленно.

— Требует один, два день, чтобы хозяин мочь ходить нормально. Жрец лечить хозяин всё это время.

— Благодарю, может быть свободен, — отпускаю его и собираюсь подняться по лестнице, Марина спешит на помощь. — Не нужно, я сделаю это сам!

Внутри меня негодует мужик, который требует превозмочь и подняться самостоятельно. Что уж поделать, вот таким сделала меня жизнь: ты либо встаёшь сам, либо тебя топчут, и никак иначе.

Розалия подбегает ко мне и отдаёт штаны с коричневыми тапочками. Я сам надеваю их и жестом прошу девушку отойти.

Сжимаю челюсти и поднимаюсь на первую ступеньку, затем на вторую… Из-за угла выбегает Лилия и прёт прямо на меня. По её лицу я понимаю, новости плохие…

Да что за день такой?!

— Катя… — задыхается Лилия. — Её забрали!

— Чего?! Как это «забрали»?! Кто?! Когда?! — я готов взорваться.

— Вот, она оставила записку… — хакерша отдаёт тетрадный листок.

Я читаю молча:

«Коля, прости, что вынуждена сообщить тебе о моём отъезде вот так, но иного выхода нет. За мной прилетели дядя и мамы, как ты понимаешь, я просто не могла не полететь с ними… Как будет возможность, я позвоню тебе. Обещаю! Уже скучаю, твоя Катя».

— Что там? — интересуется Пётр Николаевич, стоящий на крыльце.

— Жопа… — негромко отвечаю я. — Мать за ней прилетела… Лилия, в рот тебе ноги, как они нашли нас?! Катя проболталась, или ты накосячила?!

— Чего орёшь-то?.. — Лилия хмурится. — Мой номер отследить невозможно. Делай выводы. И я же не нянька, чтобы сидеть с ней все те часы, которые она балаболила по телефону.

— Почему ты её отпустила?! — зачем-то срываюсь на Лилии.

— А что я должна была на цепь её посадить?! — негодует она. — Там как бы призыватель экспертной ступени припёрся и родная мать, что я могла противопоставить? На чай пригласить? Катя еле-еле успела записку написать — её буквально за руку утащили.

— И к чему такая спешка?.. — мыслю вслух. — Бл*дь… Эта потеря сильно осложняет ситуацию… Ты хоть маршрут вертолёта отследила?

— Он взлетел с военной базы под Екатеринбургом. Видимо, направляется туда же, — отвечает недовольная хакерша.

— Ладно. Я хочу, чтобы ты проследила за Катей. Мне нужно знать, куда её отвезут.

— Постараюсь.

— И ещё, побудь на телефоне. Мало ли куда и когда она позвонит… Если захочешь спать, передай полномочия либо Петру Николаевичу, либо управделами. Я не должен пропустить этот звонок, а ты обязана отследить его.

— Хорошо, хорошо… — устало выдаёт она и уходит.

— Привезите алхимика!

— Будет исполнено, Ваше Благородие, — Пётр Николаевич склоняет голову. — Мне тут передали, что звонила главврач роддома. Она хотела поговорить с вами лично.

— Набирайте её из гостиной, я сейчас поднимусь… — кряхчу и медленно преодолеваю ступень за ступенью.

— Слушаюсь, — начальник приказывает своим людям съездить за Элианом, а сам идёт в гостиную.

Накаркал я, когда пожелал, чтобы день закончился так же хорошо, как и начался. Вселенная не любит перевеса одной из сторон конфликта, она жаждет равновесия. Не удивлюсь, если нечистые — это её рук дела. Так сказать, матушка природа решила очистить землю от заразы…

Но вероятнее всего, здесь замешаны НКК. Я готов дать голову на отсечение, что разломы — их вина, остаётся только понять, зачем они им нужны. И это притом что нечистые появляются и на Кипре… Логика отказывается выдавать объяснение.

Кое-как забираюсь наверх и прохожу в гостиную. Пётр Николаевич уже ждёт меня с трубкой в руках. Я беру её и говорю:

— Слушаю, что там у вас стряслось?

— Ваше Благородие… — голос главврача обеспокоенный. — У меня есть хорошая новость и шокирующая.

— Начните с хорошей, возьму хоть небольшой перерыв от пожирания дерьма…

— Ребёнок, которому вы приказали не ставить сыворотку выжил! Уже прошло достаточно времени, чтобы утверждать это! В моей практике не было такого, чтобы младенец продержался больше пятнадцати часов! Они и пять не выдерживают…

— Предсказуемо. Ну и какая вторая новость? Мир умирает? На нас напали инопланетяне? Цыгане продали вам единорога?

— Даже не знаю как сказать…

— Я очень устал, — раздражение из меня так и прёт. — Просто скажите как есть.