Оружие Танита (ЛП)

Сиренхольм был взят после семи часов решительного штурма – славная победа для Имперской Гвардии: вот что расскажут учебники. Однако, решающим моментом, принесшим победу, был не массированный штурм, а незаметное проникновение исключительно подготовленных, в высшей степени дисциплинированных бойцов, за которыми благоразумно сохранили необычную меру автономности в командовании, и кто применил свои отточенные навыки скрытного проникновения для обезвреживания вражеской обороны более успешно, чем могли бы десять тысяч упорно ломившихся пехотных подразделений. Это просто позор, что мы не запланировали подобный вариант.

Антонид Байота, старший имперский тактик, театр боевых действий на Фэнтине

Глава первая

Длинные шлейфы серого дыма от пожаров курились у южных сторон трёх куполов Сиренхольма и растворялись в смоге, казавшемся жёлтым в ярких лучах утреннего солнца.

Глядя с верхней наблюдательной палубы первичного купола, было сложно поверить, что Фэнтин – это отравленный мир. Солнечный свет окрасил небесную высь в бирюзовые тона, а внизу, под плавными изгибами куполов, великие океаны белых облаков причудливых форм простирались вдаль насколько хватало глаз. Лишь случайно под облаками проскальзывали то тёмные пятна, то красноватые всполохи пламени, подсвеченные адом Скальда внизу.

Словно стая громадных морских чудовищ прибывали дирижабли. Восемь из них, каждый километр в длину от носового тарана до кончика хвостового оперения, шли по утреннему ветру, их новенькая серебряная и белая обшивка блестела. Пары крошечных, быстрых «Молний» сновали между ними, вновь и вновь низко пролетая над городом. Летательные аппараты поддержки, оснащённые вооружением вариации десантных судов, доставивших их в Сиренхольм, летели эскортом рядом с огромными дирижаблями.

На наблюдательной палубе было холодно. Городские отопительные системы всё ещё не работали. На возврат газовой фабрики к оптимальному режиму работы после внезапного отключения уйдет много времени.

Гаунт поплотнее запахнул утеплённый плащ. Кристаллики льда формировались на стекле наблюдательной палубы, и он стёр их затянутой в перчатку рукой. Было что-то безгранично успокаивающее в наблюдении за прибывающими дирижаблями. Он мог слышать лишь отдалённый шум их огромных пропеллеров. Порой стекло вибрировало от низко пролетающей «Молнии».

- Ибрам?

Гаунт обернулся. Харк вошёл на балкон наблюдательной палубы, неся две кружки дымящегося кофеина.

- Спасибо тебе, Виктор, - сказал Гаунт, беря одну.

- Чудесный вид, - заметил Харк, подув на свой кофеин, прежде чем отпить.

- Согласен.

Пилот буксира только что вынырнул, чтобы закрепить захват на носу головного дирижабля и завести его в ангарные палубы, расположенные под краем первичного купола. Гаунт наблюдал, как буквы на носу дирижабля – «ЗЕФИР» – медленно исчезали одна за другой, когда он входил в глубокую тень.

Гаунт осторожно пил свой горячий кофеин.

- Последние известия?

Он был на боевом дежурстве с Белтайном в течение шести часов, наблюдая за комм-переговорами, прежде чем урвать несколько часов беспокойного сна в душной комнате во вторичном куполе. После подъёма Гаунт старался держаться подальше от бормочущих воксов. Он нуждался в покое.

- Незначительные схватки ещё продолжаются в северных секторах. Роун почти зачистил недобитого врага во вторичном куполе. Третичный уже зачищен, и Фазалур передислоцирует свои силы в первичный, чтобы поддержать урдешцев. Имеется очаг упорнейшего сопротивления в северном блоке первичного. Дела там плохи, но это лишь вопрос времени. Тем не менее, мы нашли местных жителей. Их удерживали в бараках в третичном куполе. Фазалур освободил их. Мы начинаем переселение и повторное заселение.

Гаунт кивнул.

- Что? – спросил Харк.

- Что «что»?

Харк улыбнулся. Это было редкое выражение на его лице.

- Твой взгляд. Печаль в глазах.

 - О, это. Мне просто жаль урдешцев. Говорят, им пришлось хуже всех. Каковы потери на данный момент? 

- Двенадцать сотен погибших, ещё девятьсот раненых.

- А у нас?

- Двадцать восемь убиты. Двести ранены.

- Как Корбек?

Харк вздохнул.

- Он не выглядит хорошо. Прости, Ибрам.

- За что? Не ты его подстрелил. Что насчёт Агуна Сорика?

- Они уже дважды реанимировали его. Он должен был умереть в луже крови от полученного ранения.

- Агун крепкий старый фес. Он умрёт тогда, когда захочет.