Ось

послышалось пыхтение раздрызганного авто Турка. Лиза видела в окно, как он захлопывает

дверцу и направляется к дверям в сгущающихся сумерках. Его одежда весьма отличалась от

одежды большинства посетителей «Харлейз», но швейцар тотчас узнал его и

поприветствовал. Турк часто встречался здесь с клиентами. Он подошел к Лизе, и официант

тут же проводил их в кабинет в форме буквы «U», у самого окна. Все остальные столики у

окон были уже заняты.

— Модное место, — сказала Лиза.

— Сегодня особенно, — ответил Турк, и в ответ на вопрошающий взгляд Лизы добавил: —

Метеоритный дождь.

Ах да. Как она могла забыть! Она пробыла в Порт-Магеллане всего одиннадцать месяцев по

местному счету и не успела застать прошлогоднего метеоритного дождя. Для Экватории это

было событием особой важности. Сложилась традиция отмечать его как своего рода

неофициальную масленицу: захватывающее небесное шоу, происходящее каждый год в одно

и то же время, само по себе давало повод для праздника. Лиза провела часть детства в

Экватории и помнила, как это выглядит. Впрочем, пик метеоритного дождя приходился на

третью ночь. Сегодня ожидалось только его начало.

— У нас отличные места, чтобы не пропустить увертюру, — сказал Турк. — Через пару

часов, когда стемнеет, они погасят свет. Можно будет перебраться во двор. Отсюда вообще

всегда здорово этим любоваться.

Небо светилось лучезарной синевой, чистой, как студеная вода. Метеориты пока не

появлялись. Город расстилался внизу, тая в волшебных отсветах заката Лиза видела факелы

нефтеперерабатывающих заводов в промзоне, силуэты церквей и мечетей, подсвеченные

щиты на Рю де Мадагаскар с рекламой фильмов (на хинди), зубной пасты «Пять трав» (на

фарси), сетевых отелей. Круизные теплоходы в гавани зажигали огни. Это было и вправду

здорово — как если прикрыть глаза и думать о чем-нибудь приятном. Когда-то на Лизу все

это производило впечатление настоящей Страны Чудес. Но теперь уже не трогало так, как

прежде.

— Как твои дела? — спросила она.

Турк пожал плечами.

— Летаю, плачу за аренду, веду переговоры. А какие еще у меня могут быть дела?

Жизненные цели — это не про меня.

«Это у тебя цели», — словно бы прибавил он. Самое время перейти к делу, ради которого она

сюда приехала. Она потянулась за сумочкой, когда официант принес воду со льдом.

Проглядев наскоро меню, она заказала себе паэлью из местных морепродуктов с сезонными

специями и привозным шафраном. Турк попросил себе бифштекс, желательно хорошо

прожаренный. Вот уже лет пятнадцать как самым распространенным земным животным в

Экватории был азиатский буйвол. Так что теперь не было проблемы заказать бифштекс из

свежего мяса.

— Почему ты не позвонила? — спросил Турк, когда официант отошел.

Со времени их тесного знакомства — той вылазки в горы, после которой было еще несколько

встреч урывками, — он иногда звонил ей. Сперва Лиза откликалась на эти звонки со всем

пылом, потом звонила скорее по привычке, позднее — когда устоялось чувство вины — и

вовсе прекратила звонить. «Да, все понимаю, прости, но у меня уже два месяца столько

работы…»

— Нет, я имею в виду — сегодня. Можно же было и не ехать в «Эранджи», чтобы просто

пригласить на ужин. Достаточно было позвонить…

— Я думала, это будет… более формально.

Он ничего не ответил, и Лиза заговорила с большей откровенностью:

— Мне хотелось увидеть тебя. Убедиться, что между нами… все по-прежнему в порядке.

— Я все понимаю, Лиза. Дома хорошо одно, в горах — другое. Я сделал вывод, что у нас с

тобой…

— То, что хорошо только в горах?

— Мне казалось, ты сама так решила.

— Ну, решаешь одно, а бывает другое…

— А как ты сейчас живешь? — невесело улыбнулся он. — Как с Брайаном?

— Никак.

— Неужели?

— Развелись. Окончательно и официально.

— А что с твоей книгой?

— Проблема не в книге как таковой, в сборе материала Она в жизни не написала ни одной

книги, да и вряд ли напишет когда-нибудь.

— Но ты же для этого здесь осталась.

Он имел в виду — в Новом Свете. Она кивнула.

— А потом, когда закончишь, — вернешься в Штаты?

— Может, вернусь, может, нет.

— Интересная вещь, — сказал Турк. — Все попадают сюда по разным причинам. Но у одних

потом находятся веские причины остаться, у других — уехать. Может, дело в какой-то

границе, за которой понимаешь, что тебе на самом деле нужно. Когда впервые сходишь на

берег, понимаешь, что ты действительно на другой планете. Воздух не такой, вода не такая, луна не такая и движется не так. В сутках по-прежнему двадцать четыре часа, но в часе не

шестьдесят минут. После нескольких недель или месяцев — у кого как — в человеке что-то

щелкает. Или он собирает вещи и уезжает, или, наоборот, все становится на места. И все

равно время от времени мелькает мысль: не вернуться ли обратно в эти муравейники, в

духоту, к этим грязным морям и всем так называемым дарам Земли…

— А с тобой тоже так было?

— Да. Наверное. Примерно так, — ответил Турк.

Официант принес заказы. Они поужинали, болтая о чем-то незначащем. Тем временем небо

потемнело, город сверкал огнями. Официант подошел, чтобы убрать со стола. Турк заказал

еще кофе.

Лиза собралась наконец с духом и спросила: