Осень отчаяния

Паша обернулся. Лика встала, смотрела сочувственно. Паша всегда обижался, хлопал дверьми, демонстративно уходил. Он действительно всегда надеялся, что Лика будет чувствовать себя виноватой. Даже не догадывался, как это, оказывается, ранит её. Паша слишком сильно страдал сам, чтобы заботиться в этот момент о чувствах Лики.

– Спасибо, но я наелся.

И говорил сейчас совсем не про еду. Он наелся вечных унижений и отказов. Паша смотрел долго и неотрывно в глаза Лики, а потом выдавил из себя широкую улыбку, пусть вымученную и неестественную, но заговорил привычно задорным тоном:

– Не вини себя. Ты же не виновата, что такая красивая.

Лика чуть улыбнулась, и Паша подмигнул ей. Уходить было легче, когда она улыбалась.

Глава 31. Дура!

Сегодня Паша уже дважды был раздавлен. Ругал себя, что поехал к Лике, но его словно ноги сами понесли к ней. Всю дорогу до дома пытался понять её, но до него так и не дошло, чего ей не хватало в браке.

Паша настроился не показывать своё настроение друзьям, ещё Тиму одному признался бы, а при Яне, и тем более при Инге демонстрировать своё отчаяние не хотелось.

Как и предполагал, Паша сразу же получил наезд от Тимохи за пропуск тренировки.

– Паштет, заманал! У нас Первенство на следующей неделе, а ты то и дело гуляешь!

– Ой, не душни! – скривился Паша и улизнул в свою комнату.

Тимоха разрешения спрашивать не стал, ворвался следом:

– Ты хоть на звонки отвечай! Что вы, не можете погулять после тренировки? Вся ночь впереди, выходные?!

Тим ходил вдоль дивана туда-сюда, а Паша стоял напротив у стола, скрестив руки на груди, и следил за другом. Паша весь вечер был на взводе, а Тим реально раздражал своими нотациями. Паша сердито выдал:

– Достала меня гимнастика! Пора мне завязывать с этим.

Тим замер и вылупился на Пашу, а потом покрутил пальцем у виска.

– В задницу себе засунь свои завязки, и чтобы трени больше не пропускал! – Тимоха развернулся к двери.

– Раскомандовался! И что же ты мне сделаешь, если пропущу?

Тим снова замер, обернулся:

– Чего ты хочешь добиться вообще? Если забьёшь на гимнастику ради тупого чирлидинга, я снесу канал в ТикТоке.

А за такие слова Паше хотелось врезать Тиму. Паша не ударил, просто послал его матом. Тим явно закипал, но не ответил, лишь сжал челюсти и, хлопнув дверью, ушёл. А ведь Тимоха, правда, мог снести канал, у него тоже был доступ к администрированию. И Паша знал друга: Тим редко блефовал.

Хотелось что-то разбить, разломать, но на столе стоял ноутбук и любимая кружка – и их было жаль крушить. Паша переоделся в домашние трико и футболку и отправился на кухню.

Там на разобранном диване сидели рядом Инга и Яна, что-то тихо обсуждали, пили чай и ели шоколадку. Тимохи не было. Когда Паша зашёл, девчонки замолчали, и Паша тоже не стал комментировать ссору с Тимом, сразу же заглянул в холодильник.

– Паш, там на сковородке картошка жареная, мы тебе оставили, отбили у Тима, но она остыла уже, наверное, – проговорила Яна. – Мы кино собирались посмотреть, ты с нами? Тим ушёл в магаз за вкусняшками, его подождём. Сказал, через пять минут придёт.

Паша захлопнул холодильник, взял с плиты сковородку, и, поставив её на стол, начал есть едва тёплую картошку лопаточкой прямо со сковородки. Он, оказывается, дико проголодался, но понял это только сейчас, когда набил полный рот, поэтому и не мог ответить Яне.

– Паш, что ж ты вечно ешь, как не в себя? – хмыкнула Инга. – Не боишься, что станешь толстым, и девушки не будут любить?

А сама утончённо отправила в рот кусок шоколадки. Паша как раз прожевал, и фраза про любовь девушек, как дротик, вонзилась прямо в свежую рану. Хотелось отыграться на Инге, казалось, это её вина, что Пашу все отвергают. Он едко выдал:

– Зато ты, сиреневая, смотрю, не боишься жрать шоколадки на ночь. Жопу наела такую, что даже Артём к тебе не хочет ехать. Продолжай в том же духе! Скоро в дверях будешь застревать, и он тебя вообще бросит.

Инга сидела напротив, и сразу наброситься с кулаками ей мешала Яна – загораживала проход. Но Инга вздёрнула одну бровь, посмотрела так, будто взглядом говорила: «Тебе что, жить надоело?»

А потом допила двумя большими глотками свой чай и запустила кружкой в Пашу. Он успел увернуться. Кружка упала за спиной и разлетелась на осколки. Яна подскочила:

– Инга, блин, можно было не бить посуду? Паш, следи за словами! – И пошла в кладовку за щёткой и совком.

А Паша с напускным спокойствием, как ни в чём не бывало продолжал есть.

– Ты ещё и больная на голову. Вообще, комбо! Начинаю понимать, почему от тебя все избавляются!

– Знаешь, моя жирная задница хотя бы иногда кому-то бывает нужна, в отличие от тебя, клоуна-неудачника с дебильными шуточками!