Осень (сборник)

– Да, – ответил он. – Но это – тайна. Никто не должен о ней узнать. Запомни это. Если ты когда-нибудь нарушишь клятву, то твоя душа станет черной, сморщенной, как гриб дождевик, и канет в бездне зла.

Девочку это сообщение напугало так сильно, что она грохнулась в обморок. Мальчик привел ее в чувства, дал выпить нового снадобья, сказал назидательно:

– Если ты будешь моим другом, то с тобой ничего плохого не произойдет.

– Я буду твоим верным другом. Я никому не скажу, про наш секрет, – пообещала девочка.

Они стали встречаться. Каждый день девочка прибегала на место их тайных свиданий. Юный алхимик угощал ее снадобьем, рассказывал о своих новых изысканиях, о своих успехах в области медицины.

Через несколько месяцев они так сблизились, что с легкостью перешагнули грань запрета.

Ни он, ни она угрызений совести не испытывали. Наоборот. Они были счастливы от того, что вкусили запретный плод, приобрели новые знания, испытали новые эмоции. Раскаяние пришло позже, когда девочка поняла, что внутри нее зарождается новая жизнь.

О замужестве говорить было рано. Девочке едва исполнилось тринадцать лет. Да и мальчик не принадлежал к богатому сословию, с которым бы захотели породниться родители девочки. Ситуация была ужасной.

Девочка рыдала, била себя кулаками в живот и кричала:

– Что, что мне делать? Зачем мне все это? Забери это, если можешь. Забери…

– Хорошо, – сказал мальчик. – Но для этого мне придется усыпить тебя.

– Делай, что хочешь, – воскликнула она. – Только освободи меня от этого.

В назначенный день он напоил ее горьким снадобьем, от которого она крепко заснула. Это даже был не сон, а некое подобие смерти. Девочка ничего не слышала, не чувствовала. Она пребывала в какой-то черной пустоте до тех пор, пока не закончилось действие яда.

Когда же она открыла глаза и увидела маленькое окровавленное существо похожее на лягушонка с человеческим лицом, она пришла в такой ужас, что мальчику пришлось долго отпаивать ее успокоительным снадобьем.

– Я больше не смогу приходить сюда, – сказала девочка на прощание. – Не смогу до тех пор, пока не пройдет потрясение.

– Ты приняла мудрое решение, – сказал он. – Я буду ждать тебя столько, сколько потребуется. Помни об этом. Не забывай и нашу клятву.

Они обнялись на прощание. И разошлись каждый в свою сторону.

Девочка долго болела. Чтобы как-то поддержать ее жизненные силы, родители купили большой дом в Лиле. Все здесь дышало свободой и жизнью, вселяло надежду на спасение.

Восемь лет родители девочки терпеливо ждали чуда. И оно произошло. Мэрил ожила, стала настоящей красавицей, а через три года ее выдали замуж за одного из состоятельнейших людей Лиля. Этот брак был бы счастливым, если бы в семье появился ребенок, но… Все беременности Мэрил заканчивались через три месяца страшнейшим кровотечением. Тогда Мэрил решила уйти от мужа, вернуться в родительский дом. Чтобы оправдать свой уход она выдумала смертельную болезнь. Для большей убедительности она пролежала в постели несколько лет, во время которых ее бывший супруг женился, обзавелся детьми. Думая, что дни Мэрил сочтены, он выделил ей богатое пожизненное содержание. Но она до сих пор жива… – Мэрил улыбнулась.

– А когда Форц снова появился в твоей жизни? – спросила Беатрис.

– Его привел в наш дом отец, – ответила Мэрил. – Он так печалился из-за моей болезни, так хотел вернуть меня к жизни, что был готов на все. Кто-то посоветовал ему обратиться к магу и чародею, который воскрешает мертвых. Когда отец привез Форца в наш дом, мы сразу узнали друг друга. Узнали, несмотря на долгую разлуку. Он, конечно, изменился, возмужал, отрастил бороду. Но его глаза остались прежними, хотя он и прятал их за стеклами очков.

Форц взглянул на меня, повернулся к отцу, сказал:

– Оставьте нас, господин Морган. И закройте за собой дверь.

Когда мы остались одни, он бросился ко мне со словами:

– Дорогая моя Мэрил, как я счастлив, что ты нашлась!

Все, что произошло потом, можно назвать безумием или затмением, но это вернуло меня к жизни. Сила любви воскресла меня, – она улыбнулась. – Форц прожил в нашем доме больше года. Это было счастливейшее время для нас обоих. Мы были одержимы друг другом, но никто из домашних не догадывался о том, что в действительности происходит за закрытыми дверями. Мы строили планы. Мы намечтали столько, что для воплощения всех наших идеей понадобилась бы вечность. Форц верил в вечную жизнь. Я – сомневалась. Тогда он решил уехать. Он сказал, что вернется лет через пять, и я пойму, что он прав. Я увижу, что он сумел остановить время, – Мэрил усмехнулась. – Его не было дольше. Я не знаю, где он был все это время, чем занимался.

Но он, в самом деле, стал моложе. Ему не дашь больше сорока, а ему – почти восемьдесят.

– Это невероятно, – сказала Беатрис.