Осень собак

– Я вам выделила лучшую комнату, а вы из нее сделали притон, устраиваете драки…

– Маша, откуда ты все знаешь? – попытался он перевести все в шутку. Но та сегодня была не намерена отделаться его шутками.

– Утром ко мне приходил маленький, лысый кавказец из Черновиц и рассказал, как ты пил, вел антиукраинские разговоры, побил его ни за что, ни про что и остался спать с его коллегой по кафедре, – последние слова Мария произнесла ядовито, чуть ли не по слогам.

Злость против Гардаева снова стала нарастать в груди Николая, но он постарался ответить шутливо:

– И ты веришь, что я ни за что, ни про что могу избить человека?

– Не верю. Я тебя хорошо знаю. Он, наверное, заслужил. А в то, что ты спал с Шеиной – верю. Это в твоем духе.

Она говорила ему «ты», забыв, что вызвала для официального разговора – видимо, в душе вся кипела. Надо было сознаваться:

– Было. Но я исправлюсь.

– Я твою подругу сегодня же выгоню из общежития!

У Николая напряглись желваки на скулах. Снова он приносит несчастье невинному человеку. Почему для многих, кто соприкоснулся с ним, многое проходит не просто, а с осложнениями? Он со злостью посмотрел в ее разноцветные глаза и увидел, что Мария Павловна под его взглядом сразу же сникла.

– Не смей этого делать! – грубо сказал он. – Будь нормальным человеком!

Его злой вид и грубые слова произвели подавляющее впечатление на Марию Павловну. Она мгновенно смягчилась и пошла на попятную. Видимо, не хотелось ей обострять отношения с Николаем.

– Хорошо. Пусть пока живет. Но в следующий раз я ее не поселю… ни по чьей просьбе!

– Я тебя прошу, Маша, не трогай никогда Наталью Шеину и оказывай ей помощь во всем, особенно тогда, когда меня здесь нет. У нее и без того тяжелая жизнь. Ей надо часто бывать в Киеве, для работы над диссертацией. Так я прошу тебя, ни в чем не обижай ее. Поняла?

– Вот, как ты перевернул разговор? Я еще ей и помогать обязана? А может, она мне перебежала дорогу? Получается так – раз ты просишь, я обязана выполнять твои прихоти.

Надо было что-то конкретное пообещать Марии. Торговаться с ней не хотелось. Он запутался в своих связях так, что любовницам приходится их распутывать. Марию надо было не просто нейтрализовать, а расположить к себе, и Николай, пересилив возникшую к ней неприязнь, постарался сказать как можно ласковей.

– Маруся, сегодня я до позднего вечера буду занят. У меня встреча со знакомым в его доме, – он имел в виду своего вчерашнего попутчика по поезду, Леонида. – Видишь, я еще с утра ни капли не выпил, готовлюсь к грандиозной пьянке. А завтра я целый день буду свободен.

Мария Павловна после этих слов заметно смягчилась.

– Завтра? – произнесла она задумчиво, размышляя над его предложением. – Я тоже буду завтра свободна.

– Значит, до завтра, – со вздохом произнес Николай. Условия сейчас ставил не он. – Но против Шеиной ты не держишь никакого зла, а наоборот – помогаешь во всем. Я имею ввиду проживание в общежитии.

– Я ее не обижу, но все зависит от тебя.

«Жеребец! – впервые в жизни так подумал о себе Николай. – Как ты докатился до такой жизни? Но Наталью надо выручать, хотя бы здесь. А то кавказец так ей подгадит дома! А сейчас ты проиграл, вернее, разменял любимую женщину. Это уже не детская шалость, а осознанная подлость», – мелькнула горькая мысль в голове и он ответил:

– Договорились. Я буду хорошим. Но ты этого кавказца отправь жить из общежития в другое место, хоть в гостиницу. Он многим уже испортил настроение.

– Он через три дня должен уехать. Больше я его поселять у себя не буду. По твоей просьбе, – подчеркнула она. – А сейчас ты куда?

– К Цареву. Потом по делам. А вечером в гости, как я говорил.

– Я никому не скажу, что у тебя вчера произошло, но соблюдай дисциплину – это же общежитие.

– Хорошо. Буду дисциплинирован. До завтра.

Он подошел к Марии, обнял ее за широкую талию и поцеловал в щечку.

– Ты молодец. Спасибо тебе, – за уступку надо благодарить, что он и сделал.

– Ты всегда уговоришь меня. Только тебе это дозволено. До завтра, – почему-то шепотом ответила Мария Павловна, и он вышел из ее кабинета.

«Как хорошо я чувствовал себя с Наташей, – думал он. – И какая разлагающаяся атмосфера вокруг меня, и я в ней – катализатор разложения. Ну и подлец же ты, Колька!» – сделал он сам о себе жестокий вывод.

Он тяжело вздохнул и пошел по переходу в административный корпус.

На приемной сидела Инна.

– Здравствуй, хулиган! – приветствовала она его.

– Здравствуй. Но почему хулиган?

– Пока ты спал со своей подругой в теплой постели, к Цареву явился Гардаев и рассказал, как пили у тебя, как ты его избил за преданность Украине. Подбросил ему под ноги кусок мыла, он на нем поскользнулся и упал. Все это ты сделал нарочно, чтобы унизить его. А сам всю ночь проспал с замужней женщиной.

– Когда он только все успел? – только и спросил пораженный Николай. – Он же всю ночь не спал, дежурил под моей дверью, чтобы своими глазами убедиться, что мы были вместе.

– С утра. Как только пришел Царев.

– Неужели есть на земле такие люди? – удивился Николай. – А как Андрей Иванович отнесся к этому сообщению?