Осень, ставшая весной и изменившая все

Вскоре она двигалась первой по узкому проходу в земле, на этот раз освещая себе путь чадящим факелом. Перед глазами стоял образ отца, к которому она зашла после недолгих сборов. Он все больше слабел но пока находился в ясном сознании. Обняв и поцеловав единственного оставшегося на свете родного человека, вся в слезах еле оторвалась от него и направилась в подвал. За ней молча двигались четверо дружинников во главе с десятником Теофилем. Сжав губы и волевым усилием приказав себе не плакать, шла и твердила про себя мысль.

Мне надо стать решительней и сильнее, приложить максимум стараний чтобы выполнить задуманное. Теперь у меня нет заботливого отца и брата, надо самой добиваться всего в этой жизни. И первое, самое главное дело, обязательно договориться с пришлыми магами.

Вот и все, из вертикальной шахты потянуло свежестью и стало видно кусочек звездного неба. Загасив факел о сырую землю, она высунулась из лаза и тихонько позвала. — Дварфус, ты здесь?

— Здесь госпожа — так же шепотом отозвался ветеран и добавил. — Можно вылезать, в округе все спокойно.

С большими предосторожностями воины вылезли из тайного хода, Роуз снова закрыла дверь на ключ, дружинники установили на место кряжистый пень. Как смогли замаскировали место, набросав сухих листьев и веток. Стараясь не шуметь, отправились в лес, где их дожидался Ханс с лошадьми. Нагрузив на них взятые с собой съестные припасы и узелок с запасной одеждой, ушли подальше в чащу. Теофиль назначил караульных и велел остальным ложиться отдыхать. Идти ночью по лесу, плохая идея. Ночь в лесу прошла спокойно, хотя Роуз долго не могла уснуть, ворочалась на жесткой подстилке и переживала за отца и за себя. Но в конце концов усталость смежила ей веки и погрузила в недолгий и тревожный сон…

Дождавшись утра и наскоро перекусив, отправились в путь. Дварфус вел отряд одному ему понятной дорогой. Собственно говоря, дороги как таковой и не было, шли по лесу и каменистым склонам гор. Тяжело дался дневной переход для изящной барышни, решившей поучаствовать в мужских забавах. Хоть Роуз и не была нежным цветком, вянущем от сурового дыхания действительности, но к вечеру она изрядно вымоталась. И это еще, она не шла впереди и не рубила топором кустарник, мешающий проходу цепочке бойцов с тремя лошадьми. Но закончилась и эта мука, вскоре из распадка они увидели большое горное озеро, про которое конечно знали, но никогда не посещали такое труднодоступное место.

— Теперь я пойду первой — решительно заявила она Теофилю. — Сама буду вести разговор с их главным. Ни в коем случае не хватайтесь за оружие и не мешайте мне.

— Хорошо госпожа — согласился с ней десятник. Роуз предусмотрительно сняла берет и встряхнула волосами, мимоходом срубила кинжалом ветку с листьями. Вздохнула глубоко, внутренне собралась и решительно направилась вниз. Воины слегка поотстали, растянувшись цепью. Лошади, почуяв близость жилья и своих собратьев, призывно заржали. В ответ послышалось такое же лошадиное приветствие. Их группа вышла на берег озера не к дому пришельцев а чуть севернее. Так даже лучше, решила Роуз, увидят нас издалека, поймут что мы идем с мирными намерениями. Отряд не спеша приближался к большому дому из удивительно ровных и абсолютно одинаковых бревен, окрашенных в темно-красный цвет. Крыша тоже была цветная, блекло-оранжевого тона и не похожая ни на что. И в чудном доме были огромные, исключительно прозрачные окна, в переплетах из непонятного материала белого цвета. Невдалеке от дома находилась пара пристроек, довольно неказистых, очевидно построенных уже здесь. Защитная стена из стволов деревьев, заостренных сверху, закрывала усадьбу примерно наполовину. Стройка продолжалась, повсюду валялись кучи веток, коры и приготовленные, еще не ошкуренные бревна.

Их уже ждали. Впереди небольшой группы бойцов стоял высокий крепкий мужчина в замечательном цельном доспехе и открытом шлеме. В небольшом отдалении расположились остальные бойцы, в доспехах попроще. В руках у всех оружие, у двоих стоящих по краям, непонятные длинные жезлы, очевидно магические. Но выражения лиц не злые, скорее настороженные. Подошла ближе и с удивлением увидела возле кучи бревен трех своих дружинников, которых считали давно погибшими. А они стоят спокойно, живы-здоровы, выглядят довольными жизнью. В руках у одного плотницкий топор, у двоих лопата и кайло. Что за чудеса, разве такое возможно? Парни не связаны, не под замком, держатся уверенно, в руках какое-никакое оружие?

Но сейчас не время для досужих домыслов, надо сосредоточиться на переговорах. Тем временем, главный отделился от своих бойцов и спокойно двинулся вперед. На лицо приятный мужчина с голубыми глазами, совсем не старый, без бороды и усов. Интересный и симпатичный у них предводитель, машинально отметила про себя Роуз. Из оружия у него только кинжал на поясе и две непонятные кожаные сумки, странной формы. Правую руку держит на одной из них, смотрит внимательно.