Осень женщины. Голубая герцогиня

Так вот, мое удовольствие и состоит именно в том, чтобы заставить их увлекаться, разумеется, если они стоят того. А если я когда-нибудь покажу тебе Бонниветку, то ты сознаешься, что она стоит того, чтобы постараться ее увлечь. Во-первых, в доме ее всегда весело и кормят там хорошо. Пожалуйста, не делай такой брезгливой гримасы. После десяти лет парижской жизни, даже и с моим желудком, начинаешь смотреть на званые обеды, как на скучнейшую из обязанностей, принимая во внимание то, что за ними говорится, и то, что на них подается. У Бонниветки же эта обязанность превращается в удовольствие: стол чудесный, погреб великолепный. Папа Бонниве без всякого «де» нажил миллионы на муке, мне называли цифру, что-то десять или двенадцать… Забудем об этом и будем верить, что он скрывал свой герб, как это делают младшие сыновья английских пэров, занимающихся торговлей. Во всяком случае у этой невестки лабазника в одном мизинце столько аристократизма, сколько у природной герцогини во всей особе, и притом она красива, умна, ловка и кокетка! Она не довольствуется тем, чтобы знаменитые люди, возбудившие ее любопытство, делали честь ее салону своим присутствием, или имели честь быть принятыми в ее салоне, - это как тебе угодно. Ей надо еще, чтобы они были в нее влюблены, так это и было, я полагаю, до сих пор.

- Ну, - сказал я, так как он замолчал, - соберись-ка с духом и расскажи мне и это приключение…

Я вполне верно угадал, что это довольно циничное рассуждение о таком обыденном явлении светского и аристократического тщеславия, скрывало новую тайну. И здесь опять сказалось то непонятное влияние, которое производила на меня та сила жизнерадостности, которой он был преисполнен: от цинизма его меня коробило, говорливость Жака меня раздражала, мне противна была его манера чувствовать, такая грубо-плебейская, скрываемая под замашками дилетанта, но я очень интересовался его признаниями, которые он и продолжал, не заставив себя упрашивать. Он откровенничает со мной так же, как я его слушаю - с наслаждением, хотя в сущности он любит меня не более, чем я его. Он инстинктивно чувствует свое обаяние надо мной, и это ему нравится. Так было еще в школе, и это странная связь будет соединять нас до смерти. И так он продолжал:

- Мне нечего тебе рассказывать, разве что, я и не знаю в течение какого времени, королева Анна, - как называют ее близкие, благодаря ее имени - решительно отказывалась знакомиться со мной. Кстати, - не правда ли, как красиво звучит имя Анна, и как оно кокетливо и вместе с тем аристократично?…

Я иногда обедаю у г-жи Эсторель, ее кузины, которую она терпеть не может. Я встречал ее там, но нарочно избегал быть ей представленным. Она объявляла во всеуслышанье, что у меня нет никакого таланта, что мои книги возбуждают в ней или скуку, или отвращение, словом, она вела классическую игру женщины-львицы, желающей задеть за живое пользующегося известностью мужчину, делая вид, что не желает примыкать к хвосту его поклонниц. У всякого есть друзья, мужчины или женщины, которые не преминут передать ему эти любезности.

Но вот она круто меняет фронт. Ей помогает один из ее «загонщиков» - они у нее, как на охоте, и вербует она их из своих более или менее покорных вздыхателей - Сеннетерр, ты его, верно, знаешь? Высокий блондин, который часто мечет здесь банк. Ну, вот бежит за мной по залам «Кружка». Обыкновенно мы с ним обмениваемся только словами «здравствуйте» и «прощайте», и больше ничего.

Вместо того, он сыплет комплиментами без конца и приглашает обедать в «Маленький Клуб», в салон, где бывают со светскими женщинами. «Кому-то меня преподнесут?» - думал я, поднимаясь по лестнице. И кто же первое лицо, которое мне попалось в передней столовой (вот один из красивейших и элегантнейших уголков Парижа, пригодный для акварели из светской жизни, советую воспользоваться этой идеей), - сама г-жа Бонниве!…

- И тут произошло то же, что и с маленькой Фавье? - прервал я. - На кокетство ты отвечал кокетством вдвойне. С тех пор, как я тебя Знаю, твои приключения все в одном роде: они состоят в том, что ты играешь с женщинами в игру, где требуется доказать, у кого меньше сердца, и из десяти раз ты выигрываешь десять же…