Осенняя женщина

И трахнул черненького по спине. Да здорово так трахнул. У того аж челюсть изо рта вылетела. И пока черненький, не переставая кашлять, искал под столом и креслами свою запчасть, беленький вышел из-за стола и пошел к Ушастому, протягивая руку. Под ногой у него что-то хрустнуло. Черненький под столом заплакал. Кашлял и плакал. И ужасно жалко было его, дурачка.

Беленький тряс руку Ушастому, весело оглядывал его голубыми глазами и говорил без умолку:

— Очень рад. Сделаем все, чтобы помочь вам. И не надо так напрягаться, тут не сетевой маркетинг… Ха-ха… Насчет же путаницы с фамилиями… Тут дело вот в чем. Мы учитываем психологический фактор. Иванов — фамилия очень распространенная. Не так ли? И потому возникает некая, что ли, безликость в ваших взаимоотношениях с нужной вам структурой. Отсюда и за результат спросить некого. Вот мы и внесли поправочку. После консультаций со специалистами, — он значительно поднял палец. — А то иди потом, ищи Иванова. Вон их сколько!

И он махнул рукой в сторону хнычущего черненького, собиравшего в носовой платок осколки челюсти.

— Впрочем, прошу, — сказал беленький, предлагая кресло.

Ушастый сел, вытирая лоб носовым платком. Беленький тут же захохотал. И даже черненький шепеляво прихихикнул. Ушастый же твердо решил про себя ничему не удивляться.

А беленький кончил хохотать, вытаращился на посетителя, словно только сейчас заметил его присутствие, потом почесал в затылке и довольно грубо сказал:

— Ну-ка, встань!

Ушастый послушно встал. Беленький проворно перевернул кресло и уставился на одну из задних ножек. Та оказалась подпиленной.

— Некачественная работа, — укоризненно сказал беленький, доставая из-за пояса ножовку. — Надеюсь, никому не скажешь?

— Конечно, я никому не скажу, — успокоил его Ушастый. — У меня небольшой вопрос. Дело в том…

— Вот и отлично, — сказал беленький, убирая ножовку. — Вам будет о чем поговорить. А я вынужден вас покинуть. Извините, дела.

Беленький ушел, и Ушастый больше никогда его не видел.

— Не понимаю, почему ты не обиделся, — возмущенно сказал черненький, садясь за стол.

— Да нет, я обиделся, но…

— Вот только попрошу без угроз, — серьезно сказал черненький.

Тут и телефон зазвонил. Черненький поднял трубку, послушал и передал Ушастому. Оказывается, звонил беленький, предупредить:

— Ты лучше его не раздражай. Собственно, от него и зависит решение твоего вопроса.

— Позвольте, — сказал Ушастый изумленно. — Но как же тогда понять ваше поведение?

— А я принципиально выбираю себе таких друзей, — заметил черненький, отбирая у него трубку. — Мужественных, не раскисающих в трудную минуту. Ах, если бы все наши друзья были такими.

Он мечтательно посмотрел в потолок.

— А… а вы давно его знаете? — осторожно спросил Ушастый.

— Первый раз вижу, — решительно ответил черненький.

В общем, Ушастому стало не по себе.

— Так кто же из вас Иванов?! — взмолился он.

— Конечно же я, — сказал черненький. — Но не Иванов, а Иванков. Так и на двери написано. Можете выйти, проверить…

— Я верю, — поспешно сказал Ушастый, опасаясь, что как только выйдет, произойдет еще что-нибудь неприятное. — Но как же тот, беленький? Он говорил, что…

— Ты еще не знаешь этих придурков, — понизив голос и склонившись над столом, сказал хозяин кабинета. — Такое выкинут, только держись…

— А, — обрадовался Ушастый. — Так вы тоже не местный!

— Да нет же, — рассердился Иванков. — В том-то и дело, что местный. Потому и смею судить со всей объективностью. Что же тут непонятного?

Ушастый устал и отупел. И сказал:

— Не будем спорить. У меня к вам совсем небольшой вопрос. Вам, я думаю, не составит труда разрешить его. А разбираться в ваших проблемах — увольте.

— И вот все так, — назидательно сказал Иванков, доставая носовой платок с осколками и баночку клея. — Все. Никому до нас нет дела. Хапнут кусок полакомей — и ходу. А мы тут расхлебывай. — Он горестно покачал головой. — Сожалею. И весьма. Но разрешить ваш вопросик прямо сейчас, с ходу — не могу.

— Отчего же? Это совсем несложно, — чуть ли не взмолился Ушастый. — Вот все документы. Даже налоговый номер. Скажите только…

— Вы не понимаете, — прервал его черненький Иванков. — В свое время, давно, нас упрекали за бездушное отношение к посетителям. Справедливо упрекали, всю систему, нельзя не признать. И теперь каждый пришедший к нам окружен вниманием. Вот так. А вы думали, мы тут дурака валяем?

И улыбнулся во все тридцать два зуба!

Черненький выписал Ушастому кучу направлений и предписаний: в гостиницу, на анализы и т. д. Ушастый, сирота с детства, и не подозревал, что столько людей жаждут его видеть! Он даже попытался протестовать, ссылаясь на скромность своей персоны. Но Иванков отметал всяческие возражения:

— Вы сейчас наш гость. И мы обязаны. Понимаете? Обязаны, по заверениям специалистов, быть вежливыми и внимательными по отношению к вам. Таковы неумолимые законы работы с клиентом. Вот уедете из нашего города — хоть удавитесь! А пока…

Одно утешило Ушастого — гостиница оказалась в том же здании, только вход со двора.

Номер (отдельный, со всеми удобствами) отвели мгновенно! Запросили недорого!