Ощути страх

– Так почему нам не предоставили сведения о ней? – спросила Руби. – В этом нет совершенно никакого смысла: они хотят, чтобы мы что-то нашли, но отказываются сообщить, что именно нам нужно искать.

– Согласна, – кивнула ЛБ, – в этом нет никакого смысла, и вчера вечером, когда я говорила с офицером, отдавшим это распоряжение, он отрицал всякую причастность к этому.

– То есть? – переспросила Руби.

– То есть он не отдавал такого приказа, по сути, он, напротив, специально распорядился, чтобы все агенты «Спектра-8» были полностью проинформированы об обстоятельствах кражи и о похищенном прототипе. И это странно, потому что мы получили сообщение, что об этом должны знать только агенты самого высшего ранга – те, которые стоят даже выше меня.

– А другой предмет, украденный Клодом? – спросила Руби. – Что это было? Мне кажется, тогда, на крыше, я узнала его, ну, то есть я видела его у вас в руках в тот день, когда вы… ну… когда вы меня отстранили.

– Ключ-8, – сказала ЛБ.

– Ключ-8? – повторила за ней Руби.

– Секретное кодирующее устройство «Спектра-8», – пояснила ЛБ. – Он был похищен из моей коробки-сейфа, когда я посещала исследовательскую лабораторию Отдела Обороны. Коробка-сейф находилась внутри комнаты-сейфа, закрытой на кодовый замок. Кража оболочки-невидимки объясняет, каким образом кто-то – я имею в виду Клода Фонтейна, чье местонахождение до сих пор неизвестно, – физически мог похитить ключ, однако это не объясняет, откуда он знал, где этот ключ находился или мог находиться. Чтобы знать это, требуется… внутренняя информация.

– Вы хотите сказать, что в «Спектре» завелся крот?

– Не знаю, – ответила ЛБ, – но это выглядит все более и более вероятным.

– А зачем кому-то мог понадобиться ключ-8? – спросила Руби. – Я имею в виду, что «Спектр» мог блокировать его в ту же секунду, когда узнал, что его украли… ну то есть это так, да? Ведь после блокировки он бесполезен, верно?

– Совершенно верно, – подтвердила ЛБ. – После блокировки ключ-8 бесполезен.

Что-то в ответе ЛБ заставило Руби задуматься: этот ответ был очень взвешенным, как будто начальница старалась не сказать лишнего.

– Значит, вы не хотите его вернуть? – поинтересовалась девушка.

ЛБ помолчала.

– Мне нужно вернуть кое-что, – признала она. – Не сам ключ-8, а бирку, к которой он прикреплен.

– А что в ней такого важного?

– Она была моя, – ответила ЛБ. – Я имею в виду – всегда. Она была у меня с тех пор, когда я была, скажем так, очень юной. Ее подарил мне кое-кто.

– Кто? – уточнила Руби.

Но, похоже, приступ откровенности у ЛБ прошел.

– Это просто памятная вещица, – только и сказала она. – И я хочу, чтобы она снова оказалась у меня.

Молчание. С минуту ни та, ни другая не говорили ни слова, затем ЛБ спросила:

– И вообще, чем ты здесь занимаешься?

Руби вздохнула.

– Я по-прежнему не могу расшифровать сообщения, отправленные через передатчик с моих «спасательных часов». – Она посмотрела на ЛБ. – Ну, то есть я полагаю, вы о них уже знаете.

ЛБ кивнула. Она знала все.

– Их получали Хитч и Блэкер, и я не могу связать их с тем делом, которое мы только что раскрыли, а еще я не могу их расшифровать, но ведь они должны что-то значить!

– Почему? – спросила ЛБ.

Руби озадаченно посмотрела на нее.

– Всё хоть что-то значит, верно? Сначала я думала, что они имеют какое-то отношение к небоходцу, но потом предположила, что это не так – а вдруг мои часы сейчас в руках кого-нибудь похуже?

– Полагаю, ты права. По моим догадкам, твои часы попали в руки кое-кого похуже, – согласилась ЛБ.

Руби сглотнула: это была не та новость, которую она хотела услышать.

– Но, – продолжила ее начальница, – ты рассматривала возможность того, что этот индивидуум не хочет ничего?

– Я не понимаю, – произнесла Руби, которая действительно ничего не поняла.

– Начнем с простого. Где именно ты в последний раз видела свои «спасательные часы»?

– Они были у меня на руке в тот вечер, когда я впервые увидела небоходца. Я помню это, потому что в тот вечер я залезла в квартиру Томпсонов. Я знаю, что не должна была этого делать, но мне нужно было поискать карточку.

– В квартиру Томпсонов, живущих на Авеню-Уок в здании «Уоррингтон»?

– Да, это они.

– Родители Найлстона?

– Да. – Руби не понимала, почему ЛБ продолжает говорить о Томпсонах. Это начинало казаться каким-то дурацким интервью из «Твинфордского эха».

– И где именно ты нашла эту визитную карточку? – спросила ЛБ.

– Она оказалась в ящике с игрушками – в большой такой корзине, – ответила Руби. – Вор не намеревался оставлять ее там, но ребенок, должно быть, взял ее и засунул в свои игрушки – она лежала под целой кучей пластикового барахла.

– Полагаю, для того чтобы найти карточку, тебе пришлось рыться в этом барахле. Я права?

– Да, это заняло некоторое время, но в конце концов я нашла ее под Мистером Картофелиной.

– Вот именно.

– Что – вот именно?

– Думаю, это объясняет загадку. – ЛБ повернулась, чтобы уйти.

– Не хочу говорить, что я ничего не поняла, но я ничего не поняла, – произнесла Руби.

ЛБ вздохнула.

– Редфорт, я думаю, тебе нужно поспать, ты действительно не в самой лучшей форме. Неужели мне нужно объяснять это?