Ошибка каскадера

Кира Викторовна Баратаева была потомственной княжной древнего рода Баратаевых — имя Андрей в рассказе, конечно, изменил. Рассказ был написан в виде снов, которые приходили к Баратаевой на протяжении всей ее жизни. Проснувшись, она не могла вспомнить, хороший это был сон или грустный. Иногда в своих снах она так ясно, словно это было с ней самой, — хотя она тогда еще даже не родилась, — видела сад в их родовом поместье, о котором ей рассказывала мама, садовую беседку, окруженную пушистыми липами, и ее саму, уже девушкой, в белом длинном платье и белой же шляпе, читающую книгу. Затем к ней приходила маменька — она всегда, вспоминая мать, называла ее маменькой — и забирала ее в дом пить на веранде чай. Как-то ей приснилось, что во время чаепития с маменькой на веранду зашел дворецкий в ливрее — она и ливрею четко себе во сне представляла, хотя никогда ее раньше не видела, — и доложил, что пришло сообщение от барина, князя Баратаева, что им нужно срочно возвращаться в Петербург, потому что произошла революция и скоро начнется война с большевиками.

Отца тетя Кира видела только на единственной сохранившейся от мамы фотографии. На фотографии отец был в генеральской форме, а маменька в длинном платье и с большой красивой шляпой. Кроме фотографии, у нее каким-то чудом сохранились дневники матери. По просьбе Андрея она дала ему их почитать, и по ним он представил себе самого князя и что с ним произошло, когда в России случилось безумие, вошедшее в историю как Октябрьская революция. Потом сразу за ней началось следующее безумие (и совсем не последнее в истории России) — Гражданская война. В результате этих безумий князь Виктор Баратаев присоединился к армии генерала Деникина. Стремление князя защищать все то, что у него отобрали, в том числе и его Родину, было естественным. Но немаловажно и очень болезненно было и то, что лишила его блестящего прошлого взбунтовавшаяся чернь, подстрекаемая кучкой кровожадных, стремящихся к власти маргиналов.

Жена Баратаева, Наталия Георгиевна, вместе с четырехлетней дочерью Полиной отправилась на юг, вслед за отступающей армией Деникина. Весной двадцатого года ей удалось ненадолго соединиться с мужем в Феодосии, после чего у них родилась вторая дочь, которую Наталия Георгиевна назвала Кирой. Добравшись до Ялты и узнав о гибели мужа, Наталия Георгиевна попыталась прорваться на один из уходящих в Турцию пароходов. Но, закрутившись с детьми в суматохе, царившей в Ялтинском порту, ни на одно судно они не смогли попасть, и княгине Баратаевой с двумя маленькими детьми пришлось возвращаться обратно в Петроград. Несколько месяцев у них ушло на этот путь, во время которого от чахотки умерла ее старшая дочь Полина; затем еще несколько тяжелейших, в постоянной борьбе за выживание лет ушло, чтобы как-то устроить свой быт в ставшем ей чужом городе, в ставшей ей чужой стране; а из княгини и княжны Баратаевых она и ее дочь Кира превратились в гражданок Баратаевых. В девятнадцать лет Кира вышла замуж. Ее муж — человек намного ее старше и без памяти в нее влюбившийся — служил крупным ленинградским чиновником, Кира же работала у него секретаршей. Когда он, наконец решившись, сделал ей предложение, Кира рассказала ему о и своем происхождении, и о своем прошлом, а главное — призналась в том, что она его не любит. Потерявший голову начальник откровенно сказал ей, что и не ждет от нее любви, но сделает все, чтобы ее заслужить, неважно когда — он умеет ждать. На ее прошлое он махнул рукой, и единственно, о чем попросил, — чтобы оно оставалось тайной. Молчать о прошлом она согласилась, а вот фамилию свою менять категорически отказалась. И еще одно условие, и, как она обнадеживающе сказала, последнее: если родится сын, фамилию они ему дадут Баратаев. Начальник согласился и с этим.

С детьми у них не получилось — в ноябре пятьдесят второго года ее мужа арестовали и после короткого суда, не теряя времени, расстреляли. Их огромную квартиру у вдовы сразу же отобрали, причем следователь с искренней ненавистью выдавил из себя, что она еще легко отделалась: была б его воля, сослал бы ее, как жену изменника родины. Ее замужество и сам муж в рассказе Андрея Баратаевой никогда не снились, но она часто видела во сне, как укачивает ребенка, которого у нее никогда не было. А уже в совсем тяжелых снах ей снился следователь МГБ, который допрашивал ее после ареста мужа, кричал на нее и даже начинал бить, хотя битья тоже никогда не было.

Гонорар за рассказ был, как ему показалось, огромный — он никогда не зарабатывал такие деньги. Режиссер, у которого он снялся в крошечной роли в своем первом фильме, пригласил его в свой новый фильм — тоже на эпизод, но уже на более значительный и с коротким текстом. Получив деньги за рассказ, Андрей решил, что его небольшая зарплата дольщика, оплата за съемку в фильме, тоже небольшая, но по тому, как у него получилась роль, явно не последняя, гонорар за рассказ, тоже точно не последний, — если все это приплюсовать, то получается довольно неплохо. И он решил сделать Тамаре предложение.