Ошибка Клео

Свечи были задуты; Робин посмотрел на часы и поблагодарил за ужин: до встречи на Рождество. Остальным родственникам он просто помахал, а с Антоном обменялся рукопожатием. Когда тетка наклонилась его поцеловать, Антон шепнул: «Позже. Обсудим это позже».

В теткиной тарелке лежал нетронутым кусок именинного торта, толстый, покрытый агрессивной розовой глазурью.

Вечно она привередничает, ей не угодишь. С детства такой была. Вроде еще больше поправилась, да? А девочкой была такая худышка…

Ностальгические воспоминания о былой красоте тетки знаменовали собой окончание вечеринки. Антон помнил все эти истории наизусть. Ей только двенадцать исполнилось, а мужчины на улице оборачивались ей вслед. В воскресенье вечером, когда холодильник пустел, она звонила в дверь к соседу и плела ему небылицы, выманивая что-нибудь вкусненькое, – а ей тогда и девяти не было. Однажды мать не заплатила вовремя за танцевальную студию, так она пошла к директору, рыдала там и выпросила месяц бесплатных занятий. Апломба ей было не занимать, нашей Бетти. А какая была хорошенькая! Взрослые мужики, глядя на нее, падали и сами укладывались в штабеля… И она всегда знала, чего хочет, что да то да.

В одиннадцать лет, чтобы заработать на частные уроки танца, она по воскресеньям поднималась в 5:30, зеленщица платила ей вчерную. Сидела с соседскими детьми. Никогда ни на что не жаловалась.

Не натвори она глупостей, сегодня все было бы совсем по-другому.

В дверях бабушка обняла Антона. Она им гордилась. Он был ее утешением.

Во рту стоял привкус говяжьего жира, перебиваемый мятным запахом зубной пасты. Антон заснул быстро, но сон не принес отдыха. Прозвенел будильник. Занималась заря; за сероватыми силуэтами домов начинала светлеть полоска неба.

За завтраком Антон сказал отцу: он очень рад, что сумел пробудить интерес в тетушке. Возможно, в ближайшие дни он ее навестит.

Иногда, ответил отец, он ей завидует: живет как дитя. Ни будильника по утрам, ни налогов, подрабатывает то тут, то там. Она всегда делала только то, что ей нравится, не заботясь о последствиях; однажды в среду оставила его, восьмилетнего, на крыльце начальной школы. Пришлось ему ждать ее в служебной каморке консьержки. Заявилась через два часа под ручку с женихом: извини, братик, сама не заметила, как время пролетело…

– А можно перестать употреблять слово «жених»?

Формально это был вопрос, хотя вопросительной интонации в голосе Дафины не прозвучало. Семейная версия истории вызывала у нее тошноту, но теперь, когда Антон заделался феминистом, наверное, можно узнать, что там было на самом деле. Она резко встала из-за стола, поставила свою чашку в раковину и ушла к себе в комнату.

– Ну вот, я рассердил твою сестру, – вздохнул отец.

Но надо учитывать контекст времени. В 1980-е совсем молодая девушка вполне могла влюбиться в зрелого мужчину, и это никого не возмущало. Марк очень ее поддерживал. Можно сказать, он взял на себя ее воспитание. Покупал ей одежду, книги… Не каждой девушке выпадает шанс встретить такого образованного и заботливого жениха. Без Марка и стипендии, которую он помог ей получить, вряд ли она так хорошо подготовилась бы к европейскому конкурсу в Антверпене. Мало того, он выступил поручителем, когда ее мать перебралась в более просторную квартиру. И не надо забывать, что подростком Бетти была той еще штучкой! А что она сделала, когда ходила на кастинг в театр Бордо? Пришла, увидела у дверей очередь из балерин, наврала, что ей надо в туалет, проникла в театр, там натянула колготки, купальник и пуанты и пролезла на просмотр одной из первых. Хореографу она понравилась, и ее взяли. Правда, потом она послала это все куда подальше… Чистый каприз. Принцесса, что и говорить.

Антон приоткрыл дверь в комнату старшей сестры. Та сидела по-турецки на кровати с ноутбуком на коленях.

– Антон, ты в уме хорошо считаешь? Когда папе было восемь лет, Бетти было тринадцать, верно? И сорокалетний мужик. Жених? Но я не удивлена. Бетти точно чокнутая.

– Погоди… А может, Бетти правда влюбилась в этого Марка, – сделал попытку Антон.

Похоже, они продолжали придерживаться семейной традиции: говорить о Бетти, но не с Бетти. Именно этим они сейчас и занимались.

– Сходи-ка ты к ней, – шепнула Дафина.

Звоня в дверь тети Бетти, Антон надеялся, что задаст ей все свои вопросы по поводу «Миту», но для начала ему пришлось преодолеть преграду в виде Робина с нахмуренными бровями. На семейных сборищах Робин обычно не сводил глаз с жены – так заботливый садовник переживает, не пострадает ли от порывов ветра его любимое растение.

На прошлой неделе учительница французского предложила им прокомментировать отрывок из книги Имре Кертеса «Следопыт». Ученики недовольно забурчали: там ничего не понятно; герой приезжает в город искать какие-то улики, но улики чего?

Антон подчеркнул такую фразу: «Он всегда искал то, что от него прятали, вместо того чтобы хвататься за видимое».