Ошибка природы (СИ)

И Людвиг в эти дни приезжал со службы пораньше, и они вместе гуляли по парку и кормили белок. Купались в горячем бассейне под открытым небом или сидели в огромной джакузи с подсветкой. Правда, в воде все заканчивалось совсем не по-братски: Людвиг непременно стягивал с Кевина плавки и ласкал между ног. Но только пальцами и губами, сексом они занимались исключительно в коттедже, после тщательной подготовки с помощью того самого геля. Людвиг был таким заботливым.

— Я люблю тебя, — прошептал Кевин однажды, в то время как Людвиг натягивал его разгоряченную задницу до самых яиц.

У основания член альфы был все равно слишком толстым, и становилось немного неприятно — такая тянущая, медленная боль. В эти моменты Кевин старался дышать глубже и тихонько постанывал. Но Людвиг так старался сдерживаться, и до конца задвигал далеко не всегда.

— Я тебя тоже люблю, — сказал Людвиг, целуя его между лопаток, — моя узкая детка.

Они даже сходили вместе на футбольный матч. И на тот самый мюзикл, до которого когда-то Кевин не дошел с Марио. На мюзикле Людвиг зевал, героически не разжимая челюстей.

— Ужасная постановка, — сказал Кевин в антракте.

— О, так значит я не один скучал? — заулыбался Людвиг. — А по тебе и не скажешь, что не понравилось.

— Меня бодрило негодование, — засмеялся Кевин. — Так испортить классику этим унылым модерном.

Людвиг с усмешкой прижал его к себе, а один из прибившихся к ним театральных знакомых с жаром воскликнул:

— Дело не в модерне, господин Дорт, дело в реализации! Ведь изысканная простота и концептуальность модерна…

Кевин перестал его слушать, он поднял глаза и улыбнулся, любуясь четким профилем Людвига. И тот весело подмигнул ему, порождая удивительное щекочущее ощущение где-то в груди.

***

— Страшно, — поежился Кевин.

Они подъехали к Институту Возрождения полчаса назад. И до сих пор сидели в машине — Кевин почему-то отказывался выходить.

— Мы же все обсудили, дорогой. Сам профессор Мерн будет твоим врачом, а я буду каждый день приезжать и лично следить. И тебя положат в отдельную палату — без других омежек, никто не будет мешать. Ты даже сможешь работать над своими управляющими циклами, если захочешь, конечно.

— Все равно страшно… Уколы прямо туда будут делать.

— Что, прямо в дырку?

Кевин обреченно кивнул.

— Ты же потерпишь, мой храбрый беточка, — Людвиг затащил его к себе на колени. Теперь все можно было — тискать и сжимать, не спрашивая разрешения, гладить везде-везде, засовывать руки в трусы. — Ради нас с тобой. Ради нашей любви. Пойдем, уже пора.

Кевин послушно вышел из машины и поднялся следом за ним по ступеням института. Он был таким потерянным и грустным, как будто не величайшее благо ожидало его, а наказание. Как будто не было этой их недели вместе. Как будто Кевин совсем его не любил.

— Хочешь, я тебя вечером домой отвезу, рядом с твоей квартирой позавчера сняли засаду. Нет оснований считать, что преступники появятся там.

— А так можно?

— Можно. Буду забирать тебя хоть каждую ночь, — Людвиг обнял его перед самым входом в институт, целуя в губы, и затылком почувствовал чей-то колючий взгляд.

— Людвиг!

В детстве Людвиг считал, что нет ничего страшнее омега-братьев. У него их было целых два — Иво и Керт, гадкие близнецы, которых он не умел различать. Впрочем, сейчас бы он вряд ли перепутал — Керт носил фиолетовые линзы и красил волосы в такой же цвет, а еще наряжался, как блядь, узкая шелковая рубаха на нем чуть не трещала по швам. Денек выдался по-весеннему теплый, и Керт был без куртки.

— Здравствуй, Керт.

— Я тебе звонил, — ухмыльнулся Керт. — У тебя телефон сломался?

— Случайно заблокировал твой номер после той выходки на похоронах отца, ты только заметил?

— Прости, — Керт сложил ладони перед грудью. — Я прошу прощения и хочу помириться. И Иво тоже хочет.

— А что же Иво сам не пришел, — мрачно усмехнулся Людвиг.

Кроме братьев, у него не было близких родственников. Омега-папа погиб, когда Людвигу было шесть лет — какой-то псих открыл стрельбу в аптеке, а альфа-папа умер два года назад от сердечной болезни. Тогда-то Людвиг и разругался с братьями-омегами — Иво и Кертом.

— Представишь меня своему спутнику, — как ни в чем не бывало сказал Керт, улыбаясь. Типичное омежье бездушие — как будто не он только что каялся и просил прощения.

— Да, познакомь нас, — вдруг оживился Кевин.

— Это мой старший брат, Керт Хемниц-Гатц. Кевин Дорт, мой… партнер.

Брови Керта поползли вверх в притворном возмущении:

— Партнер? Ты зажал от нас свадьбу?

— Мне хватило похорон с твоим участием. Мы спешим, извини, — Людвиг взял Кевина за руку и завел внутрь.

А Керта не пустили вслед за ними, задержали на проходной института.

— Это правда твой брат, — спросил Кевин, когда двери лифта разъехались в стороны перед ними. Похоже, эта встреча отвлекла его от предстоящего, хоть какая-то польза от Керта.

— Да.

— Похож на тебя, только… фиолетовый, — засмеялся Кевин, и Людвиг тоже заулыбался:

— Он конченый придурок, как все омеги.

— Ты помиришься с ним? Почему вы поссорились?