Осиное гнездо

— Господин Борисов! Если вы сейчас достанете свой партийный билет и в нашем присутствии изорвете его на мелкие кусочки, бросите на пол и будете топтать его сапогами, так чтоб все видели, тогда мы поверим, что вы разоружились. В этом случае, мы можем выставить вашу кандидатуру на всенародные выборы. Выберут вас — милости просим. Должность вам будет. Правда, этот вопрос уже буду решать не я, а господин Дискалюк, которого я рекомендую уважаемому собранию избрать его председателем районного совета народных депутатов открытым голосованием. Многие из вас его знают. Он бывший работник обкома комсомола и в течение последних пятнадцати лет работал инструктором обкома партии. Родом из Бычкова, можно сказать ваш земляк. Добрый, чувствительный человек. Имеет особое чутье к нуждам народа. Будут ли вопросы к господину Дискалюку?

— Какие могут быть вопросы, если представитель Ужгородской администрации рекомендует? А потом, это же наш человек! Вы бы, товарищ, извиняюсь, господин Устич ввели всех трех секретарей райкома партии в полном составе в новую администрацию. У нас есть опыт работы, — сказал Мавзолей Ревдитович, что стоял за спиной Борисова.

— Кто вы будете, представьтесь!

— Я второй секретарь райкома партии Мавзолей Ревдитович Пиявко. Я тоже готов разоружиться. Позвольте мне выбросить свой партийный билет в пылающий огонь буржуйки в доказательство искренности своего решения.

— Пожалуйста. Но прежде мы ждем, что скажет Борисов.

Борисов уже рвал книжечку с изображением Ильича на мелкие кусочки, а потом подошел к печке в самом конце актового зала и бросил изорванный билет в огонь. Мавзолей сделал тоже самое.

— Позвольте и нам последовать примеру наших руководителей! — завопил весь зал.

— Пожалуйста, — согласился Устич. — Объявляется перерыв на час двадцать. В течение этого времени все ваши партийные билеты могут сгореть. За час двадцать вы все очиститесь и тогда путь для занятия должностей в новом демократическом государстве для вас открыт.

В зале раздались не только вздохи облегчения, но последовало и шипение. В основном шипели представители старшего поколения.

Однако перерыв затянулся до двух часов. Пришлось открывать и окна актового зала, потому что печка-буржуйка не только дымила, но оттуда шла страшная вонь. Запах издавали обложки партийных билетов с изображением Ильича−палача.

Когда все собрались, Устич с Дискалюком снова заняли места в президиуме.

— Кто за то, чтобы господина Дискалюка избрать председателем районного совета народных депутатов, прошу поднять руку! — сказал Устич.

— Кто против?

— Кто воздержался?

— Принято единогласно! Поздравляю вас, господин Дискалюк. Теперь вы— полный хозяин этого здания и всего района. Свою администрацию вы можете формировать из работников, сидящих здесь в этом зале. Я думаю, это хорошие кадры, не так ли, господа? Раз так добросовестно все разоружились, последовали примеру первого секретаря, то на таких сотрудников можно положиться.

Снова раздались долго несмолкающие аплодисменты и крики ура. Когда все стихло, к микрофону подошел Дискалюк.

— Господа, — сказал он, высоко задрав голову, — благодарю за доверие. Я постараюсь его оправдать. Не пожалею для этого сил и здоровья. Если есть ко мне вопросы я готов их выслушать. Если не смогу ответить сейчас же, немедленно, то ответ получите потом в письменном виде.

— Как на счет поговорки: новая метла по-новому метет? — спросила одна дама, не называя своей фамилии.

— Да. Любая поговорка это народная мудрость. Как говорят: из песни слов не выкинешь. Мне придется хоть несколько человек взять своих, этого я не скрываю, я весь перед вами почти в раздетом виде. Не обижайтесь, если кому-то из вас придется искать работу.

Дамы переглянулись, услышав слова «в раздетом виде», но тут же опустили головы, а одна самая смелая, подняла руку.

— Прошу, — сказал Дискалюк.

— Что-то я не вижу вас раздетого. Сделайте это ради слабого пола, дюже вас прошу.

— Я хочу поздравить вас всех, — продолжил Дискалюк, не обращая внимание на каверзный вопрос дамы, — ибо сегодня произошло великое историческое событие в жизни нашего района. Сегодня вся полнота власти перешла в руки народа. Мы с вами теперь настоящие слуги народа. О том, как мы будем работать, я расскажу на планерке в ближайший четверг. Раньше по четвергам заседало бюро райкома партии, а отныне будут совещания, но более краткие, потому как многие функции управления мы передадим на места. Мы не будем больше разбирать всякие семейные дрязги, утверждать характеристики за границу, выносить выговора, исключать из партии, как это было раньше. Мы будем работать свободно, независимо от высоких начальников. Я от имени народа, то есть от вашего имени, намерен заверить вас в том, шо усе будет впорядке, при условии, что вы мои дорогие проявите максимум терпения.

— Какой он умный, какой умный, — произнесла та дама, которая хотела видеть его раздетым.

— А как вы разоружились, господин Дискалюк? — кто-то громко произнес в зале.