Осиное гнездо

— Надо бороться с русскими. Это они оккупировали нашу ридну Украину и сделали ее сырьевым придатком, претендуя на мировое господство. Русские это наши враги. Даже если их здесь и нет, за что мы должны благодарить Господа Бога, все равно надо бороться. В борьбе окрепнет наша нация и сплотится вокруг нашего лидера Чорновила, царствие ему небесное, простите, вечное ему царствие на земле, шоб он жил, пока в Украине останется последний русский.

— Дык их ужо нетути здеся, — произнесла одна беззубая бабка, которая вернулась год тому из Сибирьской ссылки за национализм. — Кажись, нет ни одного москаля.

— Если их нет, то могут появиться. Смотрите, все вывески на русском языке. А кто тут живет — русские? и даже мы с вами умудряемся употреблять чуждые нам слова. Кто из вас произносит: карбованец? каждый, в том числе и я, ваша покорная слуга, выговаривала: рубль. А вот после того, как я побывала недавно в Ивано-Франковске и там, на рынке сказала продавцу: разменяйте мне рубль, ко мне тут же подошло несколько молодых людей, окружили меня и давай бить по морде. «Почто ты говоришь „рубль“ москалька паршивая, ежели там написано „карбованец“? Убирайся в свою Московию и шоб твоего духу не было на вильной Украине!» Но я показала изображение Степана Бандеры и прокукарекала: я же своя, кто бьет своих? смилуйтесь, хлопцы! Тады один из них говорит: ладно, на первый раз прощаем тебя, но помни: ни одного русского слова не произноси. Русский язык не наш язык, это реакционный язык, поганый язык, он для поганых москалей, и мы призываем с ними бороться и даже уничтожать их. Кто разрушил наши церкви? москали. Кто выселил около миллиона человек в Сибирь из Прикарпатья? москали. Знай это, бабулька. Еще Шевченко писал: кохайтеся чорнобрыви та не з москалямы, бо москали чужи люды роблять лыхо з вамы. Читала? Так иди, прочи и другим расскажи.

На пламенную речь пани Дурнишак сошлись уличные зеваки, но аплодисментов не было. Наоборот, кто-то стал крутить пальцем у виска. Многие парни, уроженцы Рахова, служили в России и помнили доброе отношение русских к своим младшим братьям. И те немногочисленные русские, что жили в Рахове до недавнего времени, были хорошими людьми. Похоже Раховцы в Раховском районе, как и в других местах области не пользовались популярностью и у них, как у партии, не было будущего.

Дискалюка больше беспокоили другие партии — коммунисты, социал-демократы, либеральные демократы.

14

«С коммунистами я договорюсь, — размышлял Дмитрий Алексеевич, — я ведь и сам вчерашний коммунист. Это будет нетрудно. Подберу что-нибудь для этого Мавзолея, будь он неладен. Я призову их сплотиться… вокруг меня, как руководителя новой общественной формации. А что тут такого? Пусть это будет своеобразным коммунистическим подпольем, а когда народные массы возмутятся — мы их снова возглавим. Можно ведь за посаженым деревцом ухаживать, но так, чтоб оно никогда не выросло, чтоб корни подгнили».

Этими мыслями Дискалюк поделился с Устичем, и Иван Борисович одобрил его действия полностью.

— Сделаем так, — сказал Устич, — собирай весь аппарат бывшего райкома партии на закрытое совещание, договорись о единстве и сплоченности, а потом приступай к выдвижению кандидатов в депутаты районного, областного совета. Меня выдвини в Верховный совет Украины, себя — в областной совет, а этих двух дебилов Борисова и Мавзолея — в районный совет.

— А Буркелу?

— А кто такой Буркела?

— Он бывший зав идеологическим отделом райкома партии. Молчаливый, скромный, дисциплинированный, все время головой кивает, когда смотрит на вышестоящего начальника. В знак согласия. Мне уже доложили, что Буркела в райкоме прозвали Кивалкиным, потому что он все время кивает головой, со всеми соглашается. Партийных взысканий не имеет, женат, предан делу Ленина и мировой революции. Мне нужен такой человек. Для души. Когда ты несешь чушь, а такое ведь бывает в нашей работе и кто-то глядя на тебя, кивает головой в знак согласия, тебе кажется, что ты говоришь дельные вещи, и это придает уверенность. Ты согласен, Иван Борисович? — Дискалюк ухватился за пуговицу пиджака собеседника и крутил ее до тех пор, пока Иван Борисович не сказал:

— Выдвигай, кого хочешь, теперь ты хозяин в районе.

— А нельзя ли избрать на открытом собрании всех депутатов? Меньше возни. Скажем: мы так решили, значит, так тому и быть. Демократия все же, а? Раньше почти так и было, кого начальство выдвинуло, того и избрали.

— Не получится. После выдвижения и регистрации кандидатур, мы должны идти в народ, надо показаться народу и агитировать его, пообещать всякие там блага, которые конечно же никогда не будут выполнены, потому что обещанного три года ждут.

— А зачем это нужно?

— Дело в том, и это в Киеве придумали, что у каждого кандидата отныне будет соперник. Выборы должны проводиться на альтернативной основе.

— Артирнативной? Фу, какая мерзость. Это пахнет капитализмом. А если мы своих соперников — чик-чик?