Осиное гнездо

Антонина Ивановна так и сделала. Только ушло на всю эту процедуру не менее шести часов. Дискалюк уже собирался уходить домой, ему без конца названивала Марунька, с водоснабжением что-то случилось, и жена умоляла его принять срочные меры. Но госпожа Недосягайко ворвалась в кабинет так стремительно, танцующий походкой, что хозяин кабинета немного удивился и возможно испугался, потому что поправив очки и еще не пригласив даму сесть, спросил:

— Вы кто такая будете?

— Как кто? — испугалась Недосягайко. — Вы что уже забыли меня? Я перед самым обедом была у вас. И утром была. Кроме того, вы знаете, что я — бывший третий секлетарь райкома, вы мне утром, кажется еще подмаргивали и я, окрыленная таким вниманием, решила посетить парихмахерскую, переодеться по современному, по модному. А вдруг вы, увидев такую красавицу, начнете не одним, а двумя глазами моргать и челюсть у вас опуститься.

— Пупок у вас очень соблазнительный, это вы специально так?…

— Нет, не специально, это новая мода. Вы были когда-нибудь в Америке?

— Нет, а вы?

— Была… вернее они, эти американцы у меня дома, — я каждый вечер с ними общаюсь.

— Каким образом? — спросил Дискалюк.

— Они выступают по телевизору, а я сижу перед телевизором. Вот так и происходит общение. Там женщины почти голые ходят. Если я у вас буду работать, я тоже полуобнаженной могу ходить.

— Знаете, это не совсем подходит. Я предпочел бы такой наряд не на работе, а где-нибудь в другом месте, скажем у вас дома, если ваш муж действительно удрал в Румынию.

— Сегодня же я вас жду у себя дома… в костюме Евы. Только приходите.

— У меня жена очень ревнивая.

— Жена не стенка, можно подвинуть, — произнесла Недосягайко, покручивая бедрами.

— Тогда можете возвращаться домой. Вашу должность мы обсудим сегодня вечером в более тесном кругу. Я сам сяду за руль своей машины и примчусь, только вы оставьте адрес.

— У меня тут пять кусков на развитие района, могу я их у вас оставить?

— Нет, это лишнее. Ваш пупок тянет на все десять, а пять это мелочь.

Ошарашена этими словами Тоня бросилась на Дискалюка, как пантера и пиявкой впилась ему в жирные губы.

— Жду. Сегодня вечером… я вся горю огнем, синем пламенем, как говорится… положи мне руку на грудь. Ох, вот-вот, так, какая прелесть! Какая мягкая кожа на руках. До вечера, дорогой.

— Так вот уже вечер у порога. Иди, я тебя догоню.

— Ты на колесах?

— Да, а что?

— Ну, может того, вместе, а?

— Нет, я люблю трудности. Я сброшу очки, и буду тебя искать. Рахов не Лондон, постараюсь найти.

— Не попутай мой адрес со своим домом.

— Постараюсь.

В фонде избирательной кампании вскоре оказалось свыше ста тысяч долларов. А это были десятки миллионов новой украинской валюты — купонов. Такая сумма в руках Дискалюка невидимым прессом давила на его психику. Никогда он не был таким богатым, никогда раньше он чувствовал себя таким независимым и в то же время он чувствовал, что не вмещается в собственной шкуре. То, что он берет взятки, знали не только его сотрудники, но и их семьи, а члены семей не могли не поделиться со своими знакомыми, а знакомые в свою очередь со своими знакомыми и так без конца.

Ему достали дипломат со специальным кодовым замком, да что толку. Никто не станет открывать дипломат, чтобы убедиться, что же там находится. Дипломат заберут, потом вскроют его топором и достанут денежки. В кабинете хранить такую сумму явно нельзя: вдруг проверка. У себя дома хранить не будешь: бандиты нагрянут, дипломат отберут и лишат жизни. У соседей спрятать? Но он уже однажды хранил дорогостоящую аппаратуру у своего лучшего друга, когда уезжал в отпуск, а тот продал все и прогулял с бабами. Конечно никому верить нельзя. Деньги могут породить зло.

Сначала он хранил дипломат с деньгами под полом в гараже, но вскоре понял, что это ненадежный способ хранения. Проснется, бывало ночью, сходит в одно место, а потом тихонько откроет балконную дверь, и долго смотрит на крышу гаража. Цела ли?

После нескольких бессонных ночей он отсчитал двадцать тысяч и поехал в Ужгород к Устичу.

— Собрал вот два десятка, хватит ли? — сказал он, протягивая пачку с деньгами.

— Если мне удастся приобщить еще хотя бы два района, то вполне может хватить. Ты первый, молодец, хвалю. Думаю, через полгодика ты снова явишься ко мне с дипломатом, только он уже будет весить гораздо больше.

— Надеюсь увеличить сумму по крайней мере в два раза, — улыбнулся Дискалюк.

— Теперь можно отправляться на встречу с избирателями. Эти деньги мы пустим на…

— Водку, — подсказал Дискалюк. — Водка самый лучший наш помощник. Надо чтоб наши избиратели находились под мухой и под мухой нас лицезрели. Нам достаточно только показаться перед ними и сказать: дорогие наши избиратели, запомните нас! Если вы за нас проголосуете, мы систематически будем выделять вам эту благородную жидкость.

— Надо закупить цистерну спирта, развести водой. Это дешевле, — предложил Устич.