Осколки грёз

– Черт, мне столько нужно тебе сказать, – он волновался, голос дрожал, а глаза боялись потерять меня из виду. – Хотя бы о том, что люблю тебя.

Глава 6. Стэнли

Искусство. Несомненно, оно играет большую роль в жизни человека. Перед тобой нет никаких препятствий. Здесь только ты творец и тебе решать, как передать то или иное видение собственного мира, полного переживаний, мыслей и идей через призму художественных образов. Искусство – это способ доказать самому себе, что ты существуешь, это процесс, где присутствует полная творческая свобода. Что может быть лучше?

Каждый вид искусства по-своему уникален и имеет право быть услышанным во всем мире. Архитектор использует чертежи, чтобы проектировать схемы зданий; скульптор с помощью камня создает объемные фигуры; композиторы придумывают мелодию благодаря музыкальным инструментам.

Что насчет художника? Я никогда не видел себя им, даже если и сильно грезил этим. Мне казалось, что все наши мечты в какой-то степени несбыточны или исполнимы лишь частично, и это не зависит от нас самих. Я думал так, пока не встретил Эмили – девушку, способную перевернуть мой мир. Именно ей удалось увидеть во мне возможность стать тем, кем я и являлся на самом деле. Мое предназначение таилось в ней. Она была моим вдохновением, способным воссоздать прекрасный мир иллюзий на бумаге, используя при этом всего пару цветов и воображение. Каждый раз, когда я прикасался к белому листу, чтобы начать, меня терзали сомнения, изо дня в день твердящие, что я ни на что не способен. Раньше меня всегда пугала скрытая за ним неизвестность, но со временем мне удалось перебороть свой страх. Страх собственного «я». Самым сложным в начале пути было поверить в самого себя, поэтому я так отчаянно искал того, кто сможет сделать это за меня. Нашел, но так же быстро и потерял.

Поток мыслей постепенно начинал свой круговорот по новой. Время от времени я отрывал взгляд от бумаги, поднимая голову и сосредоточенно рассматривая блики в темноте. Я молча уткнулся в потолок, пытаясь отвлечься, подсчитывая количество затухающих лампочек по десятому разу. Нужные слова все никак не находили своего места. Хорошо знакомая мучительная ночь, когда часами можно было наблюдать за потоком машин за окном, в один миг превратилась в бессонные дни с приступом жара и пылающим от предвкушения телом. Карандаш скрипел между зубами, прокручиваясь на триста шестьдесят градусов.

«Ну же, Стэн, ты должен это сделать, – повторял я себе, когда хотел бросить эту затею. – Это самая малость по сравнению с тем, что она сделала для тебя. Не будь придурком!»

Схватив с подоконника белую баночку с антидепрессантами, я достал пару таблеток и выпил, пытаясь избежать нарастающего волнения. Я повернулся в сторону открытой бархатной коробочки. Потянулся за ней, чтобы в очередной раз прокрутить в руках кольцо. Его изготовил на заказ один из лучших ювелиров штата Калифорния. Мне хотелось подобрать для Эмили по такому особому случаю что-то нейтральной цветовой гаммы. Розовое золото могло подчеркнуть ее чувствительность и нежность. По крайней мере, я верил в это.

Три дня я сидел над исчерканным клочком листа. И как мне вообще пришла такая безумная идея? Мало того что я не мог элементарно придумать тему, так еще и эта рифма, без которой невозможно было вообще построить стихотворение. Если верить истории поиска моего компьютера, то я провел за изучением теории и самих основ поэтики почти месяц, но так и не смог ничего из себя выжать. Так, мне приходилось пробовать себя в роли творца-неудачника до тех пор, пока озарение не настигло меня в тот момент, когда я меньше всего его ожидал. Я чувствовал порыв, исходящий из самого сердца, словно весь мир в одно мгновение уходил на второй план, и все, что когда-то существовало, – исчезало, оставляя меня наедине с этим безудержным потоком вдохновения. То, к чему нельзя прикоснуться, нельзя сохранить в заметках и просто услышать. Но то, что всегда можно почувствовать и сберечь. Нечто, похожее на невесомость и яркую вспышку, редко появляющуюся в небе. Я много раз убеждался в том, что такой порыв связан с рождением Музы – прекрасной юной богини, дарующей желание творить.

Все это время Эмили была для меня той самой Музой, которая нежно нашептывала видение моих картин, где каждое ее касание разжигало непреодолимый жар в груди. Рядом с ней мне хотелось рисовать – создавать, пропитывать душой все свои произведения. Я был готов на все, лишь бы никогда не расставаться с ней.