Осколки льда

Пыльные часы с кукушкой показывают без пяти девять. Последний автобус уезжает через двадцать минут. Нужно спешить!

– Катя, дочка, ты куда на ночь глядя собралась?! Хватит шляться, как кошка мартовская! Одно место чешется? Ну-ка раздевайся! – запричитала бабушка, – А ну стой, я тебе говорю!

Зычный голос разошёлся эхом среди картонных стен. Можно не сомневаться, соседи прислушались. Сонная старушка ковыляет на перехват босиком. Выцветший ночной пеньюар путается в ногах, но варикозные бедра передвигаются быстро. Катя простонала:

– Бабушка, я на дискотекууу. Вернусь завтра!

– Никуда ты не пойдёшь!

– Не тебе решать! Ты мне не мать!

Катерина накинула дублёнку, хлопнула дверью и выскочила на площадку. Да, с высоким каблуком только по деревянным ступеням в полной темноте и бегать! Уже на улице окликнули из окошка:

– Катя, вернись! Вернись, я тебе говорю! Ещё и без шапки! Голову отморозишь, глупая будешь! Я матери позвоню!

Кэтти проигнорировала, подкурила и засеменила дальше. Ничего нового. Бабушка прорыдается, поднимется давление. Выпьет пузырёк корвалола. Соседи вызовут скорую. Ну, а что теперь на привязи сидеть? Субботним вечером пить чай с бабкой и смотреть «Поле чудес»?

Автобус не подвел. Пустой «Пазик» спешно катил по дремлющим улицам. Водитель знал: скоро домой. Юная леди в очередной раз поразилась метаморфозам, произошедшим с центром. В детстве проспекты казались дорогой из жёлтого кирпича, а старинные здания замками кукольного театра. Каждый перекрёсток – развилка, где пойдёшь направо и встретишь любовь. Налево: найдёшь счастье. Даже бедные дворы, утопающие в лианах ив, представлялись ареной цирка. Купи билетик, и под куполом зажжётся свет. Под сводами зданий, балансируя по линиям электропередач, пройдут бесстрашные канатоходцы. Клоуны доведут публику до экстаза притворными слезами. Из подъездов покатятся мишки на велосипедах и совершат круг почёта. Голодные собаки ради костей запрыгают сквозь горящие кольца. Где ты, мой Изумрудный город?

В нынешней реальности центральная площадь походит на выжженное солнцем плато, умирающее среди скал новостроек. В грязных ущельях поселились оборотни, испражняющиеся там же, где позднее жрут и совокупляются. Магия исчезла вместе с жизнерадостными людьми, которые верили: «прекрасное далёко» уже близко. Их обманули.

Охранник, мускулистый парень с глупым выражением лица лениво почесал белесые волосы и сально улыбнулся. Ощупал, слегка превысив положенное. Пусть, Катя не против. Она трахалась с ним здесь же, в подсобке после полулитра коктейлей в прошлом (или позапрошлом?) году. Не лучший из любовников, но грубый секс был хорош, хотя запомнился, как бурение скважины между ног.

Излюбленное место за баром пустует. Катерина заказала «Клубничный дайкири»: безакцизный Bacardi, ликер и лёд. Пахнет, как ароматизатор для жигулей, но приличный градус настраивает струны души. Крупный бокал на низкой ножке – лишний повод долго и эротично потягивать красноватую жидкость из трубочки. Как и прежде, денег ровно на один коктейль. А дальше барышня позволит мужчинам угощать. Неугодных отказом вытащит охрана. Уж она позаботится!

Помешала трубочкой, исподлобья сканируя зал в поисках жертвы. Придётся выжидать, когда самцы захмелеют и вывалятся на танцпол. И тогда повертев задницей, можно выделить круг заинтересованных. Выбрать платежеспособного и в меру трезвого. А спустя время в гостиничном номере слушать скрип кровати.

Катерина поймала презрительный взгляд девушек за столиком позади пустующего танцпола. Осуждаете, сучки? А попробуйте жить в чёртовой дыре, когда рождена встречать закат на лазурном пляже тропического острова под бокальчик красного полусладкого. Нужно купить тысячи лотерейных билетиков, чтобы сорвать банк. Знакомства по объявлению чушь! На дворе девяносто седьмой год. Секс-революция победила, не встретив сопротивления. Только живое общение и потные тела, конвульсирующие в унисон. Да, дуры! Мы живем в мире, где правит секс.

Игра началась. Катя отшила несколько гопников. Залепила пощёчину нахалу, без разрешения шлёпнувшему по заднице. Ты, точно нет. Вот этот? Тоже нет. Хотя… Нееет.

Спустя час, когда девушка отчаялась, а бокал заполнился подтаявшим льдом, подсел мужчина. Смуглое лицо, обрамлённое аккуратной бородой, играет хитрой загадочной улыбкой. Чарующий взгляд тёмных глаз из-под густых высоких бровей выдаёт незаурядный ум. Аккуратная стрижка пепельно-черных волос – аккуратность и ухоженность. Потенциальный любовник предпочёл темно-серый пиджак с чёрной расстёгнутой до груди рубашкой. Трезв, вежлив. Вкусно пахнет недешёвым одеколоном. И главное: божественно красив. Новый русский? Иностранец? Глупость. Что гостю из развитой Европы делать в занюханном кабаке русской глубинки?

Виктор представился и, не спрашивая желания, угостил коктейлем. Это Катя любила: властность. Сдержанное чувство юмора и образованность собеседника как шанс «развесить уши», дать себя заболтать.

Алкоголь сблизил, и вот Катерина гладит крепкую мужскую руку, смеётся без фальши.