Осколки легенд. Том 1

— По нашим меркам — считай рядом, — улыбнулся особый уполномоченный. — Да и не на лошадях поедем, как раньше. Нам пару автомобилей в том году выделили, один легковой, другой грузовой. На «ГАЗе» мой начальник, вас не дождавшись, в Актюбинск уехал вчера, там одного иностранного специалиста взяли за жабры, следы его к нам тянутся, а вот «Я-4» тут, никуда не делся. Ничего, мы с вами, хлопцы, в кузове поедем, а товарищ Веретенникова в кабине. Всяко лучше, чем зад о седло тереть, верно? И быстрее.

— Этих двоих еще пришлось бы учить, с какой стороны к лошади подходить надо, — достав папиросы, усмехнулась Павла. — Времени столько потеряли бы, что легче пешком дойти.

Молчали Тема и Толя, сопели, но не возражали. Да и что спорить — и тот и другой выросли в больших городах, один в Ленинграде, другой в Москве. Лошадей они, разумеется, видели, и не раз, но ездить на них не доводилось.

— А ты, товарищ Веретенникова, чую, лошадок знаешь да понимаешь. — Без особой застенчивости Егор взял папиросу из протянутой ему пачки. — Успела повоевать, поди?

— Самую малость, — подтвердила женщина и прикурила от спички, которую ей поднес особый уполномоченный. — Когда едем?

— Завтра поутру, — выдохнув дымок, глянул на небо Егор. — Если сейчас отправимся, все одно к ночи прибудем, а в темноте на воде делать нечего. Арал — он спокойный, да только никогда не знаешь, когда ему шлея под хвост попадет. Гостиницы у нас в городе нет покуда, так что переночуете в отделе, у нас там пара диванов осталась еще от старой власти. И шамовка имеется, встретим как положено. А как светать начнет, так и тронемся в путь.

— Только давай без этого. — Павла щелкнула себя пальцем по горлу. — Мы перед операцией не употребляем. После, если живы останемся, — можно. А до — нельзя. Примета плохая.

— Не первый день на свете живу, — согласился с ней Егор. — Правильная примета.

— И про остров этот, Барса… Барсу… — Толя глянул на Тему. — Бар… Ну ты понял, да? Ты нам про него расскажи.

— Да особо рассказывать нечего, — передернул плечами особый уполномоченный и щелчком отправил чинарик на железнодорожные пути. — Я вообще не понимаю, куда могли подеваться эти топографы. Там ничего толком и нет, кроме змей и сусликов. Нет, старики всякое болтали, но…

— Пошли в отдел, — недовольно поморщилась Павла. — А ты, Ликман, запомни на всю жизнь — служебные разговоры для кабинетов, а не для улицы.

— Сурово, но справедливо, — уважительно произнес Егор и уверенно перехватил вещмешок женщины, который та хотела забросить себе на плечо. — Это нет, товарищ Веретенникова. Я понесу. И не спорь, у нас тут свои традиции.

Здание местного ОГПУ находилось на узенькой улочке, в стороне от центра, если так можно назвать маленькую площадь, на которой раскинулся шумный рынок. Слева и справа от него стояли заброшенные дома, а жители если и ходили мимо, то исключительно по противоположной стороне улицы. Сразу было видно — научила здешних жителей советская власть себя уважать, правильно дело у местных товарищей поставлено.

В здании обнаружились еще трое сотрудников, которые радушно приняли московских гостей, мигом сообразив довольно шикарный даже по столичным меркам стол, а особенно по части рыбы, которой эти края славились на всю страну. Было дело, намекнули про то, что горло за встречу промочить было бы не лишним, но Павла строго повторила все сказанное ранее Егору, и вопрос снялся с повестки дня.

Вскоре речь зашла и о Барсакельмесе, том самом острове, который являлся конечной целью пути сотрудников отдела.

— Старики про него много разного говорят, — произнес Буркит, самый молодой из местных уполномоченных, смуглолицый и улыбчивый. — Мой дед рассказывал, что туда много кто ходил, но не все возвращались. Рыбы у берегов острова много, сама в руки прыгает, но место нехорошее. Вроде земля как земля — трава есть, цветы, кусты. А человеку там неуютно, будто глядит за ним кто.

— Не знаю, не знаю, — отмахнулся другой уполномоченный, белозубый Левушкин, говор которого сразу выдавал в нем уроженца Одессы. — Сам отвозил этих топографов туда, руки чуть не до костей веслами стер. Нет там ничего такого. Разве что змей многовато. Мы когда подплыли к острову, так они с камней, на которых грелись, в разные стороны расползаться начали, кто в кусты, а кто и в воду. Мама моя, никогда не видел, чтобы этих гадин столько было. Я вот думаю, что, может, экспедицию гадюки и закусали? Залезли они со своими бумажками в самое их гнездо, те и устроили им горячий прием.

— Это больше похоже на правду, чем взгляд не пойми кого, — заметил Егор. — И насчет змей — все так. Лет пять назад там хотели хозяйство ставить, сусликов разводить. Суслик зверь полезный и плодится хорошо. Так вот во многом из-за змеюк это дело и свернули. Те суслика очень уважают в качестве пищи, а людей, что им мешают до него добраться, сильно не любят.