Осколки наших сердец

– Не знаю. Кажется, нет.

– А чего ты хочешь?

– Я уже ничего не хочу, – ответила Марион, почти не дав мне договорить. Она ударила себя кулаком в грудь. – Но где-то там еще живет человек, который не разучился хотеть.

– Мне кажется, – тихо проговорила я, – что на самом деле ты хотела меня спасти. И ты спасла. Ты все сделала правильно. Поместила меня в воду и держала на руках. Говорила со мной, пока мое сознание грозило рассыпаться в клочки. Благодаря тебе магия не разрушила мой ум. – Я протянула ей руку. – Ты меня спасла.

– Мне не нужна твоя благодарность, – фыркнула она.

Но я не шевельнулась. Прошел бесконечный миг, а потом она потянулась и взяла меня за руку.

И тогда я со всей силы вонзилась ногтями в ее руку, пока не убедилась, что оцарапала ее до крови. И прежде чем она успела вырваться, наложить заклятье или затащить нас в очередной кошмар, я сунула другую руку в карман ветровки Билли, достала золотую шкатулку и прижала к месту, откуда шла кровь.

Марион рассмеялась. Вскинула брови и засмеялась с искренним изумлением. В тот момент она стала похожа на обычную девчонку, настоящую – несовершенную и одаренную, владеющую магией и уязвимую. Девчонку вроде меня.

– Я совсем забыла… – начала она, но шкатулка уже раскрыла свою голодную пасть. Марион замолчала, и я уже не смогла узнать, что она хотела сказать.

Когда ее взгляд устремился в зияющую пустоту внутри шкатулки, я произнесла заклинание, которое когда-то произносила надо мной мать. А потом велела шкатулке:

– Пусть забудет нас. Отними у нее память о Дане Новак, Феличите Гузман и Айви Чейз. Пусть забудет…

Тут я замолчала, потому что не знала, что еще сказать. Что будет милосердием для Марион, а что карой. Я не знала, от каких еще воспоминаний она хотела бы избавиться.

Я отдала ей шкатулку. Теперь она ничего не могла изменить, а мои слова уже было не отменить. Она смотрела на шкатулку с таким видом, будто хотела разбить ее об пол, но все-таки взяла ее, поднесла к губам и что-то прошептала – что именно, я не расслышала.

Шкатулка взялась за работу. Видеть это было ужасно, но иногда нам, ведьмам, остается только быть свидетелями совершающегося колдовства – только так мы можем проявить к нему уважение. Когда все кончилось, мы с мамой и тетей взялись за руки, золотая шкатулка захлопнулась, а Марион опустилась на пол и уснула.

Мы забрали шкатулку и оставили Марион там, на чердаке, залитом лунным светом. Она лишилась своей жажды мести и бог знает чего еще. Мы были не рады, что так поступили. Кого мы там оставили – человека с начисто стертой памятью или опасное оружие? Возможно, и то, и другое.

А я, наверное, наконец созрела для магии, потому что начала осознавать ее цену. И поняла, что отныне мне всегда, до самой смерти, придется носить в сердце вину и память о ведьме, которая меня забыла.

Глава пятидесятая Пригород Сейчас

Мы с Билли плыли на спине и смотрели на звезды. Вода была прохладной – еще чуть-чуть и будет совсем холодно, – и мерцала, как в бассейне.

Это Билли придумал. Показал мне фотографии бухты, где водились биолюминисцентные водоросли, чтобы я могла воссоздать нечто подобное во сне.

– Готов проснуться? – спросила я.

– Еще чуть-чуть, – сказал он и сжал мою руку. – Вот, смотри.

Он показал на небосвод – звезды висели низко, будто тоже хотели на нас посмотреть. Я напрягла плечи и отодвинула их повыше.

Иногда во снах происходило то, о чем я не просила. Видимо, вмешивалось подсознание. Но я не помнила, чтобы со мной происходило такое до того, как достала воспоминания из золотой шкатулки.

Снаружи сна мы лежали на полу в домике на дереве. Родители еще не догадались, что мы снова туда бегаем, и домик был нашим секретом. Папа взялся оберегать нас с утроенной силой с тех пор, как мы с мамой и тетей Фи вернулись домой потрясенные и с ног до головы покрытые ссадинами, синяками, потом и кровью. А папа Билли так и не простил меня, что бросила его сына пять лет назад. Я не могла объяснить ему, что случилось на самом деле, поэтому готовилась постепенно снова завоевывать его расположение.

Но пока у нас был домик на дереве. Машина Билли. И мои сны.

Я держала его за руку в мерцающей воде, закрыла глаза и ощутила плеск волн, удерживающих меня на плаву.

– Айви. – Его голос был спокойным, но прозвучал так неожиданно, что я выпрямилась и опустила ноги на дно ручья. В реальности оно было скользким, но во сне усеянным ровными зелеными речными камушками. Я посмотрела на небо, туда, куда он указывал.

Звезды снова за нами следили. Я ощущала на себе их колючие острые инопланетные взгляды. Под таким небом я однажды чуть не утонула, когда запаниковала в бассейне после того, как открыла золотую шкатулку.

Билли встал рядом и обнял меня за талию.

– Давай проснемся.

Я кивнула и сосредоточилась на дыхании. Потом посмотрела на воду и вскрикнула. Ручей с мерцающей голубой водой исчез. Мы стояли по пояс в жидком зеркале.

– Посмотри на меня, – твердым успокаивающим голосом промолвил Билли. Он был якорем, вокруг которого пульсировал мой сон. Я уцепилась за него.

– Давай проснемся, – повторил он.