Осколки небес

Лежать было неудобно: кто-то прижимал и настойчиво гладил его голову: он чувствовал чужие руки на лбу и щеках. Пальцы казались твердыми и ледяными и их прикосновения вызывали, скорее, неприязнь и отторжение, чем успокоение. Он шевельнулся — боль пронзила до кончиков ногтей! — и застонал досадливо и протестующее, стремясь прекратить назойливые поглаживания и стряхнуть руки.

— Андрюш, — раздался над ухом взволнованный голос, и ладони напряглись, соскользнули на грудь.

Он поморщился, высвобождаясь.

— Ш-ш-ш, не двигайся, не шевелись. Тебе помогут, — последнее слово прозвучало отчаянно и испуганно. Варя — а это была она — шептала в исступлении и, похоже, не отдавала отчета словам.

В памяти всколыхнулись последние события. Как торжествующе грохотал голос Асмодея, отражаясь от потолка и стен, содрогавшихся под натиском колдовства. Как плыло сознание, и корежило душу, и кровь стекала на пол…

— Ты только не бойся, — бормотала Варя, убеждая и его, и саму себя. — Здесь ангел, он поможет, спасет, он уже вернул тебя к жизни.

Андрей почти не разбирал ее слова. В ушах стоял ужасающий гул. Или не в ушах?..

Поморгав, он обнаружил причину вариного ошеломления. Все пространство в полуразрушенной церквушке заполонили бесы. Черными лохматыми клубками, выхлопами сажи, уродливыми кривыми тенями они сновали туда-сюда. Посреди этого броуновского движения возвышался Мастема: узкий, ссохшийся и высоченный, как фонарный столб, окутанный нечистью, словно живым покрывалом. В глазницах черепа, обтянутого полуистлевшей морщинистой кожей, вращались пустые бельма, жуткие паучьи пальцы нервно подергивались. Глянув на него, Андрей окоченел от страха и подумал, что не хотел бы привлечь сейчас внимание этой адской твари.

— Мы не в силах связать их, повелитель, — пискнул кто-то, обращаясь к Мастеме.

Андрей скосил глаза и сквозь пелену дыма и слез рассмотрел округлое, восковое лицо Белфегора. Демоница говорила напряженно и выглядела окаменевшей, но в ее тоне не звучало подобострастие. Похоже, она находилась у владыки на хорошем счету и могла позволить себе сообщать дурные вести, не рискуя впасть в немилость, а то и вовсе лишиться головы. Правда, едва лишь белесые зенки Мастемы вонзились в нее, она тяжело сглотнула и придушенно выдавила:

— Проклятый Азариил уничтожил все шесть сосудов, разорвал цепи заклинаний. Мы бы сплели их снова поодиночке, но не можем удержать. Ангелы смерти явятся сюда с минуты на минуту, чтобы забрать души…

— Азариил разбил? — пророкотал Мастема. Его голос нестерпимо давил на уши: низкий, гулкий, утробный. — А по-моему, это ты не справилась с девкой.

— Я бы справилась, повелитель. Но ангел словно озверел!

— Ангел?! — изумился Мастема. — Озверел?

От его хохота кровь застыла а в жилах.

— Ври да не завирайся! Его размолотило в крошку, он и мухи бы не одолел!

— Он защищал праведницу, — неожиданно вступился Асмодей. — Дал волю гневу. Я предупреждал, что с этим падшим все не так просто.

— Где он? — Мастема жадно втянул воздух ноздрями, словно акула, почуявшая кровь.

— На пути в преисподнюю! — дерзко заявил Асмодей. — И больше никого не потревожит.

Варя слабо пискнула и полуобморочно пошатнулась. Андрей ощутил, как соскользнули с груди ее ослабевшие руки.

— Но ангел лишь причина, — продолжил тем временем Асмодей. — А истинный виновник — человек.

Указующий перст уперся в Андрея.

— Не буду выяснять, как тебе удалось очиститься, жалкий выродок, — шипение Мастемы пробрало до костей. — Но поверь, ты пожалеешь, что вывернулся. Я приготовлю для тебя такую смерть, что ты не раз проклянешь и пернатую образину, обратившую тебя к свету, и Того, Кто ее подослал. Не видать тебе рая, запомни. Все предписанное сбудется: ты отправишься туда, где для тебя приготовят самые изощренные пытки…

— Умолкни, — вдруг перебил спокойный голос, и вперед выступил Ангел-Хранитель. — Ты и твое племя ничего в нем больше не имеют. Он прощен. И если кто посмеет приблизиться хоть на шаг…

Сияющий полупрозрачный меч, описавший в воздухе изящную дугу, был красноречивее любых пророчеств. Мастема злобно дернулся — внутри у него бурлила ярость, — но Хранитель грозно качнулся навстречу.

— Тогда возьмем ее! — истерично рявкнула Белфегор, в мгновение ока подлетев к Варе, и вздернула ее за волосы. Та закричала, вырываясь. Андрей скатился с ее коленей и приподнялся на дрожащих руках, превозмогая боль и слабость.

— Отпустите ее! — захрипел он, но из горла вырвалось лишь жалкое клокотание.

Белфегор рассмеялась. Хранитель двинулся к ней, однако был остановлен властным жестом.

— Ни с места! — выплюнула демоница. — Стоять. У тебя нет полномочий! Праведница уже не праведница, она во власти блудных помыслов. Все видели? Все слышали? Она позарилась на ангела!

Демоны победно загоготали, бесы зажужжали.

— Кощунство, — издевательски провозгласила Белфегор, упиваясь триумфом. — Мы заберем ее как утешительный приз.

Она швырнула Варю к ногам Мастемы. Та так и осталась лежать ничком — по-видимому, потеряла сознание.