Осколки (СИ)

— Я тоже могу, — пробормотала, едва слышно, и Кэлен прикусила губу, чтобы не расхохотаться. А Мэйсон чуть надавила подбородком: — И с кем тебе лучше, Амнелл?

Кэлен все же рассмеялась, дернула её за волосы:

— Зачем тебе это? Участвуешь в соревновании, Мэйсон? А я в качестве главного приза?

— Пффф… Отнюдь, — видимо, слово это она выучила недавно, и чем-то оно ей приглянулось. — Просто любопытно.

Кэлен, мысленно хихикая над обновлением лексикона Мэйсон, в очередной раз подняла голову, посмотрела, хитро прищурившись. Эти двое, Кара и Мэйсон, вечно ведь сами решают, на какие вопросы они будут отвечать, не так ли? А Кэлен что, хуже что ли? Совершенно точно не хуже! Вот и она будет отвечать только на те вопросы, которые сама сочтет достойными. Логично же, ну? Кэлен улыбнулась, провела пальцем по переносице Мэйсон — от хмурой складки у левой брови вниз, к кончику, нажала на него:

— Я люблю тебя, Мэйсон, — и, откинувшись, то ли вздохнула, то ли зевнула — а то и все сразу, одновременно. — И я все-таки засыпаю…

— Ну и спи, — оживилась Мэйсон. И, подтянувшись, оказавшись лицом к лицу с Кэлен, приложила губы к уголку ее рта. — Мне это не мешает, сказала же, — и повела пунктир из горячих, вот теперь уже явных, ощутимых — очень ощутимых, страстных, чувственных, пронзающих, — поцелуев вниз. И тело Кэлен отзывалось на них, так же — страстно, горячо и категорически самостоятельно, абсолютно наплевав на мнение затуманенного сном и наслаждением разума. Он, разум, все же встрепенулся, когда губы Мэйсон танцевали уже где-то на животе Кэлен, чуть ниже пупка: заставил руки Кэлен подняться, ухватить пальцами Мэйсон за волосы, а губы Кэлен — прошептать:

— Стой… ну что ты, а? Я же даже душ не принимала…

— Это мне тоже не мешает, — хмыкнула Мэйсон, и не думая останавливаться. — А ты спи. Спи, Амнелл. Не приставай ко мне.

Последняя фраза настолько поразила — и Кэлен, и ее разум, что тот трусливо — и окончательно — ретировался, сдался на милость сну и наслаждению. И Кэлен, сама себя не узнавая, отпустила к чертям, махнула рукой на все — на разумность, на стыд, на контроль, — и поплыла, растворяясь, расслабляясь, по убаюкивающим волнам дремотной тихой неги. Кажется, она, Кэлен, и впрямь уснула. Но как будто не вся: уснул именно что разум… или личность? … или что там, черт побери, управляет нашим телом? Вот, да, оно уснуло, совершенно точно. Кажется, даже видело сны — о том, как её, Кэлен, тело, какое-то удивительно самостоятельное и вполне бодрое, с удовольствием откликалось на ласки Мэйсон, поцелуи, прикосновения, на её тело, горячее, гладкое, гибкое. И о том, как оно, её, Кэлен, ненасытное, предательское тело, трепетало, взорвавшись оргазмом, от невыносимого наслаждения… А еще ей приснилось, как следом за последним, уже самым слабым спазмом, Мэйсон легла рядом, обняв, прижавшись, и прошептала, прикоснувшись губами к уголку ее, Кэлен, губ: “Сладких снов, любовь моя…”.

Или ей это не снилось, а просто наступила ночь, и Кара пришла на смену своему альтер-эго?..

====== Часть 55 ======

Ночь

А вопрос-то в голове засел, ну надо же, а! Кэлен ведь так и проснулась с ним, с этим вопросом. Каким? Да о Мэйсон, конечно же. Точнее, о том, кто же из них, Кара или все-таки эта её — теперь уже совершенно точно её, не так ли? — чертова Мэйсон, прошептала ей слова любви? Казалось бы, какая разница? Что ей, Кэлен, даст ответ? Что он изменит? Она ведь все равно любит их обеих, разве нет? Ну, так и зачем тогда? Почему ей так важно понять, любит ли Мэйсон ее? Нет, правда, как-то это было не про неё, не про Кэлен, задаваться таким вот вопросом. Ибо Кэлен никогда не считала, что взаимность — обязательное условие любви. Что любить — значит, обладать. Нет, она точно знала, что можно любить, не обладая, — и обладать, не любя… Так почему же тогда она лежит тут и все пытается найти ответ на вопрос: кто же из двоих прошептал ей слова любви перед тем, как она уснула?

И, кстати, отчего этот ответ она ищет у себя — ведь, кажется, куда как проще спросить у самой Мэйсон? Ага, да. Как будто чертова Мэйсон возьмет и ответит! Не ответит же, ну. Кэлен вздохнула, повернулась на бок… нет, начала поворачиваться — и замерла. Поняла вдруг, что не просто лежит — а в объятиях. Очень теплых. И уютных. Чьих? Кэлен усмехнулась мысленно — вот очередной глупый вопрос. Хотя, почему? Она, Кэлен, совершенно точно знает, какое тело сейчас лежит рядом с ней и обнимает. Любимое. И уже знакомое до мельчайших подробностей. Но вот — кто там, внутри этого тела в данный момент?!