Осколки (СИ)

— Ты ведь мне снова соврала, да, Мэйсон?

— Что? — Мэйсон, вздрогнув, открыла глаза, посмотрела растерянно: — Кэлен?..

— Про терапию! — она продолжила говорить по инерции, не иначе. И лишь через секунду, осознав, что именно только что услышала, осеклась: — Кара? — увидела солнце в теплых глазах, улыбнулась радостно и ласково. А внутри мелькнула усмешка: вот же чертова Мэйсон, все-таки поняла, прочитала её, Кэлен желание — затискать, обслюнявить щенячьей нежностью, — и сбежала! Вот смешная же, ну! Можно подумать, у Кэлен никогда больше не будет возможности — и желания — излить на неё, на Мэйсон, свою любовь!

Кэлен дотянулась до Кары, накрыла её руку своей:

— Привет опять, моя радость! Ну и сумасшедший денек сегодня!

— Да уж… — Кара улыбнулась. — Не припомню, чтобы мы с Мэйсон когда-то еще так менялись туда-сюда, — она покачала головой в изумлении. Довольно веселом, на самом деле. И посмотрела прямо в глаза Кэлен — тоже весело: — И о чем тебе снова соврала моя альтернативная личность?

— Да вот... — Кэлен смутилась, и Кара заметила это. Улыбнулась вновь, ласково, накрыла руку Кэлен своей:

— Она, похоже, сбежала, не попрощавшись?

— Ну да… она… — и снова Кэлен осеклась. А ведь Кара сейчас вполне справедливо может поинтересоваться, почему так получилось. Почему уход Мэйсон стал неожиданностью для Кэлен, почему Кэлен сама не потребовала его, этого ухода, — и возвращения Кары. Кара может даже обидеться — и будет права, ибо Кэлен нарушила договоренности! Господи, как же это все… мучительно. И как же понимает сейчас Кэлен Сару, которая испугалась таких вот сложностей… Нет, ну правда, ведь проще простого запутаться в этом треугольнике! Особенно, если начать врать, скрывать что-то, не так ли? И значит что? Значит, нужно быть честной.

Кэлен вздохнула, оглянулась по сторонам: до дома еще пара кварталов, ехать быстро по запруженной автомобилями Честнат не получается. Так что пока они доползут к дому, Кэлен как раз успеет рассказать.

И она, еще раз вздохнув глубоко, поведала Каре о разговоре у Литл после её, Кары, ухода, о разговоре с Мэйсон в машине, о своей появившейся уже привычке ассоциировать день с Мэйсон, а ночь — с Карой. О своем вопросе насчет интегративной терапии — и версии Мэйсон о мотиве её, Мэйсон, отказа от от этого метода… Кара слушала, не перебивая, внимательно, заинтересованно, искренне — как только она, Кара, и умеет слушать. Так, что о смущении, неловкости Кэлен забыла в первые же несколько минут и потом, до самого дома, говорила с удовольствием, вдохновенно даже.

— И вот тут я решила, что она мне соврала, — уже у подъезда, поделившись размышлениями о так и не вернувшейся с войны Мэйсон, Кэлен озвучила свой вывод. Посмотрела на улыбающуюся Кару: — Что думаешь?

— Думаю… — Кара на миг отвела глаза. — Думаю, ты права, милая. Соврала она тебе, однозначно! Мэйсон вообще редко думает о себе… Да и потом, — помолчала, уставившись куда-то мимо Кэлен, вздохнула и, словно решившись на что-то, посмотрела прямо в глаза любимой: — Правда в том, что мы не знаем наверняка, кто из нас изначальная личность…

====== Часть 66 ======

— Что? — а Кэлен-то думала, лимит неожиданностей на ближайшее время исчерпан. Тряхнула ошарашенно головой: — Подожди. Как так? Тут же все понятно: Мэйсон появилась, когда ты встретилась с ужасами жизни в той общине, разве нет?

— Да, — улыбнулась, развела руками. — Это одна из версий. А другая — я появилась, когда Мэйсон испугалась… ммм… потерялась в непривычной, а потому опасной для нее мирной жизни.

— Хочешь сказать, что ты можешь быть… хм… результатом посттравматического синдрома Мэйсон? Боже, это даже звучит ужасно! — Кэлен покачала головой, зажмурившись: сердце вновь остро проткнуло жалостью, стиснуло на миг. А Кара лишь невозмутимо — совсем как Мэйсон, черт возьми! — пожала плечами, еще и с легкой полуулыбкой:

— Да, что-то вроде этого. Я думаю, что я скорее результат её очень сильного внутреннего конфликта… Ты правильно сказала, милая, Мэйсон все еще на войне, она с нее никак не может вернуться. Но очень хочет. Какая-то её часть очень хотела вернуться с войны, очень хотела поверить в мирную жизнь, в безопасность… в любовь, тепло, счастье. В то, что люди могут быть близкими, могут быть не врагами, не жертвами и преследователями, а друзьями… могут доверять, любить, жалеть, относиться с нежностью, дарить тепло… а не только причинять боль. Мэйсон не могла в это поверить… до сих пор не может, ты знаешь. Но какая-то её часть в это верила. Так сильно верила, так сильно хотела всего этого, что…

— Отделилась? Стала самостоятельной?

— Да, вроде того… И то, что на момент появления… или отделения… мне было семь лет… У Мэйсон ведь не было детства, понимаешь? Ей рано пришлось стать взрослой. Очень рано.

— Ничего себе теория, — Кэлен вновь покачала головой. — Но, радость моя, пэтээсэр, кажется, так не проявляется…