Осколки света

«Она закричала: “Феминистки! Левые! Аборт! Пончик, пончик, пончик!” – рассказала газете “Метро” свидетельница. – И он упал на пол, будто она выключатель нажала. Мы поверить не могли, что получилось. Но он лежал на полу без сознания, а под ним лежал нож».

А вот кто стал причиной смерти, она уже не знает. Судя по всему, несчастный случай. Никто ничего не видел. На ноже – и в крови на полированном полу – столько отпечатков, что не разберешь, кто приложил руку (если вообще приложил). Заявления путаные, иногда противоречивые.

«Потом мы хотели его связать…»

«Наверное, нож выскользнул…»

«Не помню, что было дальше».

«Я только видела кровь».

«И столько крови! Не знаю, откуда она взялась».

Из девятнадцати женщин серьезно пострадала лишь одна, остальные отделались царапинами, в основном на руках и ладонях. Для человека, который хвастался умением постоять за себя, Вуди оказался не слишком сноровистым. Никто не знает, как он порезал бедренную артерию, и, хотя интернет полнится слухами о заговоре коварных женщин, полиция не предпринимает дополнительных шагов.

А все потому, что у них были дела поважнее, чем смерть известного смутьяна. В тот вечер полицейских не слишком занимал Джим Вуд. В четверть двенадцатого, когда тело Джима Вуда убрали с места преступления, Грэхема Кроули обнаружили мертвым в тюремной камере. Точная причина не установлена, но насильственная смерть сомнительна. Ни наркотиков, ни оружия, ни следов на теле. Загадка. Человек, не страдавший от сердечных заболеваний, инсульта или эпилепсии, попросту скончался во сне. СМИ предполагают апноэ или синдром внезапной взрослой смерти. В темных уголках интернета шепчутся: ему «заткнули рот, пока он не успел открыть правду», что бы это ни значило.

Кому какое дело? Грэхем Кроули признался в одном убийстве и, скорее всего, совершил в прошлом еще три. Говорят, что он сэкономил бюджетные деньги. А если кто и обнаружил связь между его смертью и заколотым поклонником теорий заговора, то лишь вечно недовольные типы из интернета, праворадикальные группы, откровенные женоненавистники и сторонники токсичной маскулинности.

Двое мужчин за одну ночь. Убийство тебе к лицу, Берни.

Разумеется, я их не убивала. И все же мой сон был таким ярким, прямо как сон с убийством Джо Перри… Может, я и правда там была? Наблюдала со стороны? А может, все дело в крови? Хорошо, что я купила побольше прокладок.

Мартин, конечно, винит себя: не догадался, что Вуди вот-вот дойдет до белого каления, не успел отговорить его от безумной затеи. Он прекрасно осознает, что в последнее время позабросил друга – частично из-за скандала с Джаредом Нунаном Филлипсом, частично из-за навязчивой, безумной идеи Вуди, что я откуда-то знала о его загадочных приступах.

Смешно, правда? Откуда мне было знать, что те двое дойдут до ручки? Я в то время спала! Спала и видела сны. А вот кровь на матрасе подсказывает иное. Мудрая кровь, которая помнит. Помнит все еще со времен, когда Кэти заглянула в Адама. Со времен, когда Айрис каким-то образом заглянула в меня…

Увидев репортаж, Мартин сейчас же позвонил в полицию, и мы оба подтвердили: у Вуди было хрупкое душевное здоровье. Разумеется, нам пришлось идти в участок. Сердце рвалось у меня из груди, хотя я ничего плохого не сделала, а приливы жара щипали кожу легкими электрическими зарядами. Я попросила воды. Мои показания выслушивала молодая женщина не старше Данте. Я поборола искушение спросить, что случилось с Грэхемом Кроули. Напомнила себе: мы пришли не ради Кроули. Я рассказала о Джиме Вуде, его одержимости белковыми коктейлями, паническими атаками и убеждением, что женщины – все женщины – участвуют в заговоре и травят мужчин. Мартин дал показание другому полицейскому, а когда мы закончили (довольно быстро), то ушли с неприятным осадком на душе: вряд ли наши показания сообщили им что-то новое.

До конца дня Мартин читал новости в интернете и спорил с пользователями «Твиттера», которым нападение Вуди казалось геройством. Пользователь портала «Сабстак» называет смерть Вуди «Суигендерцидом» и предсказывает участившиеся смерти от МК2. Выдающаяся писательница сравнивает Джима Вуда с Орфеем, разорванным менадами. «Глас истины – это всегда глас вопиющего в пустыне, – пишет она в “Спектейторе”. – Палящее солнце культуры отмены поднимается над нашей страной, а голоса правды и пророков понемногу затихают». Она и дальше продолжает в том же духе, но суть в следующем: Джим Вуд, сведенный с ума радикалками, пал жертвой культурных войн. Как ни смешно, в это верят многие…