Осколки теней

– Она и не живая, – напомнил ей Скалдаггери. – Поэтому не может умереть. Однако она будет казаться мёртвой. Думаю, если мы потом вернём её в зеркало, с ней всё будет в порядке.

– Думаете?

– Такого прежде ещё никто не делал. В этом не было нужды, потому что маги с лёгкостью могут отличить отражение от настоящего человека. Это сработает, только если Мучитель, как мы надеемся, потерял хватку.

Они дошли до угла Святилища Рорхейвен, и Валькирия вытащила телефон. Скалдаггери шагнул за угол и пригнулся, чтобы его все видели. Потом он начал руками выкапывать яму.

Валькирия набрала домашний номер, и через два гудка ей ответили.

– Алло! – раздался в трубке её собственный голос.

– Ты одна? – спросила Валькирия.

– Да, – ответило отражение. – Твои родители на работе. Я сижу в твоей комнате и делаю твои уроки.

– Ты должна войти в зеркало. Нам надо кое-что попробовать.

– Хорошо.

– И оставь записку для мамы. Напиши, что я ночую у подруги.

– Какой подруги?

– Не знаю, – нетерпеливо ответила Валькирия. – Выбери любую.

– Но у тебя нет друзей.

Валькирия ощетинилась.

– Напиши, что я буду ночевать у Ханны Фоли.

– Но Ханне Фоли ты не нравишься.

– Делай, как я говорю! – рявкнула Валькирия и повесила трубку.

Скалдаггери, набирая полные пригоршни земли, выкапывал неглубокую яму диаметром примерно около метра.

Валькирия помолчала.

– Всё получится, да? Когда мы вернём её в зеркало, она оживёт? Я знаю, что это не настоящая «жизнь», но…

– Валькирия, когда я застрелю отражение, это будет всё равно что разорвать твою фотографию. Совершенно никакой разницы.

Она кивнула.

– Да, я знаю. Хорошо.

Детектив разровнял дно ямы, пальцем нарисовал на земле большой круг, а в нём – глаз с проходящей через него волнистой линией.

– Они смотрят? – спросил он.

Валькирия поднесла руку к лицу, делая вид, что плачет, и оглянулась.

– Нет, они разговаривают. Мучитель выглядит раздражённым.

Скалдаггери встал и протянул руку. Воздух вокруг него стал сырым, и в нём начали образовываться капли влаги. Среди дымки и облаков появилась и тут же исчезла радуга, когда детектив собрал капли вместе и заставил их пролиться в яму дождём.

– Зеркало говорит, зеркало чувствует, зеркало думает, зеркало настоящее, – произнёс он и сжал пальцы.

В луже возник миниатюрный водоворот, и изображение на дне стёрлось. Скалдаггери заставил поверхность воды успокоиться и кивнул Валькирии.

Она встала над ямой и посмотрела вниз, а потом опустила палец ноги в воду. На воде появилась рябь, из-за которой она больше ничего не могла разглядеть. А потом над поверхностью появилась рука. Они смотрели, как отражение в той же чёрной одежде, что и Валькирия, выбралось из лужи. Нет, поправила себя Валькирия, оно не выбиралось из лужи, потому что она по-прежнему видела дно ямы. Скорее, отражение выбиралось из поверхности лужи и из двухмерного изображения прямо у них на глазах превращалось в трёхмерного человека.

Скалдаггери взял копию за руку, помогая выбраться, и она молча встала рядом с ними. Её даже не интересовало, зачем её позвали сюда.

– Мы собираемся тебя убить, – сказала Валькирия.

Её копия кивнула.

– Хорошо.

– Ты умеешь плакать?

Копия зарыдала. Это внезапное изменение было просто невероятным.

– Мертвец! – позвал Мучитель. – Твоё время вышло.

Скалдаггери положил Валькирии руки на плечи.

– Оттолкни меня, – попросил он.

Он потянулся обнять её, и Валькирия повернулась, чтобы детектив загородил её от Мучителя, а потом она оттолкнула его и поменялась местами с отражением. Валькирия прижалась к стене здания и застыла в ожидании возмущённого вопля. Но никто не закричал. Они не заметили подмены.

Скалдаггери и отражение снова свернули за угол, а Валькирия отправилась к деревьям. Она шла очень тихо, стараясь казаться незаметной, и ни разу не оглянулась. Она уверяла себя, что не хочет, чтобы её обнаружили, но на самом деле знала, что это не так.

Она не хотела видеть, как её убьют.

Услышав выстрел, Валькирия вздрогнула. Её кожа стала холодной и покрылась мурашками. Она потёрла руки о плащ.

Несколько минут спустя она услышала шаги детектива и Головореза. Валькирия видела, как они подошли к «Бентли». Скалдаггери положил тело отражения в багажник. Оно выглядело таким безжизненным… Валькирия сделала глубокий вдох. Разорвать фотографию. Вот и всё. Вот и всё.

Мучитель исчез в городе, потеряв к ним всякий интерес. Головорез, вероятно, ожидал, что Скалдаггери разорвёт его на куски, но детектив был слишком занят тем, что дразнил Валькирию. Она вышла из укрытия и приблизилась к ним, и постепенно тревога начала её покидать. Если Скалдаггери шутил, значит, его план сработал.

– Она никогда не замолкала, – говорил детектив. – Я притворялся её другом, но по правде говоря, мне было просто жаль бедную девочку. Она была не самой умной на свете, понимаешь?

– Вы такой болван, – с улыбкой сказала Валькирия, и Головорез, резко обернувшись к ней, завизжал. Она не обратила на него внимания. – Мы узнали то, что хотели?

– Банкрук, – ответил Скалдаггери. – Наверное, Мститель уже заполучил доспехи лорда Гнуса, но Гротеск по-прежнему должен быть в Банкруке. Мы узнали то, что хотели.