Осколки тени и света (СИ)

– Некромант. Конечно. Это обязательно. Эленар, мне необходим точный текст твоего договора. Неприятная процедура и для обученного мага, когда случается вытаскивать через метку, а она даже не проявлена у тебя на теле, только на сути, но тебе придется…

– Я знаю. Я потерплю. Ромис уже пробовал, только у него не вышло, сказал… скользит и добавил много всяких других слов.

– Значит, спрошу у противной стороны. Идем. Нет, стой…

Ветер качнул траву, отозвавшуюся перезвоном, и над долиной пронесся тихий стон, мой, и шелестящее, как угли в камине “люблю тебя” в ответ.

Ине коснулся губами макушки и подхватил меня на руки, укутывая мраком и поющими тишиной крыльями из инея и огня.

* * *

Мы крались задами. Не моя была идея, но я поверила авторитетному мнению знатока душ о том, что вся община так и таращится с обрыва на озеро, ожидая либо узреть наше возвращение, либо порыдать над костями, и пойти с песнями и корзинками эти кости по склону собирать.

Я все замедляла шаг, но мы все равно приближались к дому. Ладони позорно взмокли, да и вся я под плащом Ине была мокрой от липкого холодного пота. Не помогали ни поддразнивания, ни уговоры с уверениями, что имея под рукой некроманта, соваться в дом с мертвецами бывает не только не страшно, а иногда познавательно и интересно.

– Может там его уже и нет, – привел последний аргумент Ине.

– Есть, – отозвалась прозрачная тень от едва начавших проклевываться листьями кустов мелкой дикой сирени в сотне метрах от дома и разродилась вампиром.

– Эверн, бездной тебя в… э-э-э. Так и крышкой можно хлопнуть, – как-то уж слишком охотно испугался опытный некромант.

– Было бы там чем хлопать, – криво оскалился Ромис, разглядывая меня, как диковинное блюдо, поданное на стол вместо ожидаемого и привычного. – Безопаснее было там, прямо на месте, охранок навертеть, на их счастье даже стационарные печати упокоения нашлись. Целитель из Верхнего города, что с отрядом Касы прибыл, ждет в охоронце с набором для посмертной экспертизы, помещение готово тоже.

– Где все? – беззаботно поинтересовался каланча, словно пропустил все сказанное мимо ушей. Да и выглядел он непривычно. Словно не хватало чего-то. В Долине мне некогда было об этом думать, зато теперь… Лопата! Ее не было. Как и неизменного рюкзака, неизменно полного гадостей и сокровищ.

Еще одна ухмылка в ответ от Эверна, “Я же говорил” – от Ине и предложение прогуляться через парадное крылечко от обоих. Я нашла в себе щепотку мужества отклеиться от руки, за которую хваталась, и кивнула.

– Что ты с ней такое делал, что она едва дышит? – послышалось позади тихо, но не настолько, чтобы не разобрать.

– Ее просто от летучих магмобилей укачивает.

– Фу-у-у, не напоминай.

Странно, ощущение, будто они таились, но сказано было все равно, чтобы меня отвлечь. Дальше я не вслушивалась. Стоило коснуться гладких деревянных перил, дом принялся урчать, подпевая ступеньками лестницы, приоткрыл дверь щелочкой, как раз чтобы я проскользнула, чуть касаясь плечами створки.

Мам, пап, я дома, и мой Ине пришел.

Глава 13

Если встать у края окна в моем “скворечнике” и прижаться к стеклу, можно немного видеть калитку, ведущую на задний двор с улицы. Так что я стояла и смотрела. Там отирался Олька. Он явился к дому, раскрасневшийся, без жилетки, с крыльями врастопырку. Рюкзак Ольгерт, перегнувшись, кинул через ограду, а лопату воткнул у столбика калитки, предварительно оглядевшись по сторонам с невероятно шкодливым выражением на лице. Отошел, полюбовался. Вернулся и перевоткнул чуть иначе. Дрогнул, присел, приподняв крылья домиком вслед за плечами, будто на него прикрикнули, отскочил и с видом “меня тут не было, а если и был, то не я”, расхлябанной походкой удалился прочь, кажется, даже насвистывая – слишком уж характерно губы сложил.

Вот и все. Я не видела ни Ине, ни Ромиса, ни тем более тела Драгона. Только ощущение, что кусок картинки вырезали. Вот стояла “золотко” у калитки, бдила, и нет. Зато за следующие пару часов у дома прогулялся едва не весь посёлок. Даже плечистые парни из военного лагеря. Все будто-бы по делам, а сами зырк в окошко. В кухонное смотрели чаще всего, оно ниже.

Чтобы отвлечься, я взялась готовить обед. Не то чтобы из рук все валилось, но я то и дело замирала, прислушиваясь к звукам снаружи, которыми дом гудел в трубе над очагом: птицы, ветер, шелесты и шорох, потрескивание, отголоски разговоров, осторожные шаги очередного любопытного…

Меня качнуло и оказалось, что под щекой – куртка, а под ней тихонько стучит мое теплое. Я постаралась разлепить глаза, но угольки зашептали что-то на ухо, а руки мягко опустили на кровать.

Ине…

– Спи, огонек, – сказал он, потерся прохладным носом о щеку, выпутал что-то у меня из волос, должно быть петрушку, пробормотал о хозяйках, ведьмах, способностях и голодных некромантах и добавил свое “лит’маре”.