Осколки зеркала

— Я померила, хотела снять и надеть свои. Но Наташа сказала: «Поезжайте в новых, они вам так идут!» А возвращалась я в Москву вместе с Бенедиктом Евгеньевичем. Не могла же я при нем переобуваться в электричке…

А ну-ка, Мышастик, надень!.. Ну вот, я так и знала, что они тебе будут в самый раз.

Яблоки сорта «аркад»

Чем больше лет отделяют меня от того ясного осеннего дня, тем чудеснее становится он в моих воспоминаниях. Но он и в реальности был удивительно прекрасен.

Мы — мама, Миша и я — идем из Ладыжина, что под Тарусой, в деревню Шишкино за яблоками. Маме сказали, что там у одной жительницы есть чудесные яблоки сорта «аркад». Был конец августа, погода стояла удивительная. Было тепло, синело небо, ясное уже не по-летнему. Мы шли напрямик через березовые рощи. Яркое солнце насквозь пробивало лес, чуть колыхались березовые ветви, в которых только-только стали появляться желтые прядки. Горели в лучах солнца красные кусты бересклета с висячими сережками, зеленели стройные можжевельники. И на душе было спокойно и радостно…

Я не пошла с мамой в деревню, боялась разговаривать с незнакомой хозяйкой сада, и мы с Мишей остались в лесу ждать маму.

Да, я забыла, с нами была еще хозяйская собака Найда, милейшее беспородное создание, напоминающее лайку. Она очень украшала наш поход в Шишкино, да и вообще жизнь в Ладыжине. Тогда мы не могли предположить ее грустной участи — хозяйка состарилась, сын увозил ее к себе в Серпухов, а Найда бежала за машиной, пока не выбилась из сил…

Мама, Миша, собака Найда. Деревня Ладыжино под Тарусой

Мы с Мишей ждали маму, потом она пришла и принесла яблоки. Таких яблок я не видела никогда. Они были прекрасной, совершенной формы, несколько удлиненные, и светились насквозь. Яблоки были такие спелые, что можно было услышать, как гремят в них косточки.

Мы сидели под березами на моем плаще и ели яблоки райского сорта «аркад». И хотя лето кончилось, а впереди нас ждала Москва и сырая холодная осень, мы все трое — мама, Миша и я — были счастливы.

Папины строчки «Вот и лето прошло, словно и не бывало» еще не были написаны.

На Оке, с сыном Мишей. Деревня Ладыжино, 60-е годы

Сводка с прессов [44]

Уезжала в Германию Белочка Меклер, уезжала в неизвестность на так называемое «постоянное место жительства». Прощалась со своей прежней жизнью мамина «девочка» из типографии, которую Андрей изобразил в «Зеркале». Помните ученицу из эпизода в корректорской?

Белочка обожала маму, как могла обожать свою классную даму воспитанница института благородных девиц, — тут было и преклонение, и восторг, и ревность:

Если Вы ушли куда-то
И, конечно, не курить,
Вы когда-нибудь начнете
Мне об этом говорить?

А вот еще давнишние Белочкины стихи о маме:

Она в негодном платье
И в рыженьком жакете[45]

,Но лучше и красивей
Немногие на свете.

Она всегда замучена —

Нет денег, но есть дети,
Но веселее и умней
Нет никого на свете!

Она не видит света

От чтенья корректуры,
Но успевает приласкать
Свою собаку-дуру.

И данная собака

Смиренно нос ей лижет,
А если в разных сменах,
Стихи плохие пишет.

Белочка любила маму бескорыстно и преданно, почувствовала день ее смерти и именно в этот день приехала с ней проститься.

Теперь, перед отъездом в Германию, она написала мне письмо, которое я не могу читать без слез.