Осколок белого бумеранга

Переговоры теперь мы вели по очереди. Я упрашивал Длинного, чтобы он предоставил эту функцию полностью мне, на что он деланно обиделся, сказав, что я эгоист и хочу лишить его работы и удовольствия.

Но всё хорошее заканчивается. Закончились все красные точки, отмеченные нами на карте в первый день работы. Сражение было выиграно вчистую, и теперь возникал вопрос: «А что же дальше?».

– Ну и что дальше? – Я только что проглотил пятьдесят грамм ледяной водки и хрустнул крепким солёным огурцом. Мы снова сидели втроём всё в том же кафе «Русь», с тем же приподнятым настроением, в котором пребывали весь этот месяц.

– Как что? – Антон чуть не подавился куском жареного мяса. – Работаем дальше в этом же духе.

– В этом же не получится, – вздохнул Длинный. – Золотая жила иссякла, все доходные места мы обошли. Город то не резиновый.

– Ну и что? Нужно ещё искать. Этих по второму кругу будем обходить. Да и что у нас свет клином на этом городе сошёлся? Поедем вон в Ё-бург . – Раскрасневшееся лицо Антона излучало жар, как инфракрасный обогреватель. Он не хотел мириться с мыслью, что всё идёт на спад, к завершению. Ему хотелось ещё, как маленькому ребёнку, опустошившему коробку шоколадных конфет, но продолжающему шарить жадным взглядом по комнате, в поисках ещё одной такой же.

– В Ё-бург е есть свои ассоциации. Не хотелось бы пересекаться с этими ребятами. Тебе дети лейтенанта Шмидта о чём – нибудь говорят? Ты «Золотого телёнка» читал? – Улыбался Длинный высокомерно глядя на Антона.

– Да ладно тебе нагнетать – тот раздражённо махнул рукой. – Да и здесь ещё можно много мест найти и по второму кругу…

– По какому кругу? Ты чё, хочешь каждые две недели к людям заявляться? А тебе не кажется, что это будет похоже на рэкет? У всех этих парней всё это ещё свежо в голове. Я не хочу, чтобы меня вместе с этой коляской с лестницы спустили! – Длинный закипел очень резко, неожиданно для меня, а в особенности для Антона, но выпустив пар, продолжил уже спокойнее.

– А на счёт того, чтобы ещё кого-то найти…Антон, здесь мы сделали всё, что могли. Если найдёшь ещё кого-то , пожалуйста, вперёд…

– Ну и что ты предлагаешь? – Антон уставился в тарелку с недоеденным мясом.

– Так этим вопросом Саня и начал наш разговор, – улыбнулся Длинный. – Что я предлагаю? На этом фронте перерыв минимум на один месяц.

– И что прикажешь делать этот месяц? – Антон чиркал зажигалкой, которая не хотела давать огня.

– То, что мы и до этого делали. Наслаждаться жизнью. Мы с Саньком уже три футбола пропустили, в бане уже забыли когда были, да и полно ещё развлечений в этом городе. Тем более деньги теперь есть… – Длинный, обхватив меня рукой, крепко сжал моё плечо. – Весна вон пришла, а мы и не заметили. Радуйся жизни, Тоша, она ведь такая короткая!

Действительно, яркие тёплые лучи молодого солнца проникали в маленькую щель между плотными шторами и падали прямо в центр нашего стола. Антон понуро курил, и дым от его сигареты, как змея за лиану, зацеплялся за солнечный луч и долго неподвижно висел в нём.

– А тебе нужно подумать, куда деньги распределять. Мы же для этого их собирали. Как надумаешь, зови нас. Будем согласовывать…

В распределении средств фонда мы участвовали втроём. В первую очередь решили помочь тем, у кого проблемы со здоровьем и не хватает денег на срочные операции. В основном это были не сами участники, а их родители, дети, или жёны, но здесь мы естественно не делали никакого разделения. В итоге сумма в четыреста тридцать тысяч разлетелась мгновенно. Мы пытались никого не обидеть, с боем вырывая у Антона часть средств на очередного участника. Тот злился, обвинял в нас в неразумном транжирстве и сетовал, что таких как мы вообще подпускать к деньгам нельзя. Наверное, тогда он в первый раз пожалел, что взял нас в соучредители, а не просто предложил больший процент с прибыли, которую мы приносили в фонд.

– Пацаны, вы ведёте себя неадекватно! – шипел он, после очередного спора, в котором Длинный выбил сто тысяч на шунтирование сосудов для отца Сашки Фёдорова. – Вы раскидываетесь такими суммами, как будто у нас миллионы в распоряжении. Сейчас весь фонд разбазарим на эти таблетки, уколы и операции.

– Так здоровье это основное, Антон. Его не будет и ничего уже больше не надо тогда. Хорошо, вон у тебя его полно. – Длинный покосился на раскрасневшееся в пылу спора лицо Антона.

– Да ладно тебе! У меня, между прочим диабет. Лекарства тоже в немалую сумму обходятся, но я же не прошу чтобы…

– А ты и не должен просить, Антон! У тебя на это зарплата есть. – Длинный разговаривал с председателем, как воспитатель детского сада, объясняющий ребёнку что хорошо, а что плохо.

– Дело не в этом, парни. Нам ведь ещё много других вопросов нужно решать с арендой, ремонтом, новую мебель сюда хотели купить, стол биллиардный…

– Вопросы нужно решать по степени их сложности. Сейчас основные закроем с операциями, ссудами и перейдём к этим… – спокойно рассудил Длинный.

– Слава, когда мы к ним перейдём уже ничего не останется…

– Значит эти вопросы будут ждать следующего раза, когда деньги появятся.