Осколок белого бумеранга

Никто из них даже не подумал, что этот пацан, размазанный по дороге, наших рук дело. А я думал об этом постоянно. Мне кажется, что после этого случая краски жизни немного потускнели, я стал больше тревожиться впадать в депрессию и думать о смерти. Нет не о самоубийстве, а о возможности своей физической смерти и это меня сильно тревожило. А тогда я решился подняться на мост только на следующий день вечером. Всё равно меня тянуло туда, как преступника тянет на место преступления. Огромное бурое пятно так и осталось на дороге, как его не пытались смыть из пожарного шланга. А ещё я увидел катафоту. Она лежала в пыли у бордюра, переливаясь и поблёскивая в лучах солнца. Тогда я подумал, что из-за этого несчастного кусочка стекла мы загнали пацана прямо в лапы смерти.

12

Первое, что я увидел, когда очнулся это большой палец Длинного, двигающий одну за другой бусинки чёток. Щёлк – щёлк – щёлк, словно продавщица подводит итог покупкам, щёлкая костяшками счёт. Я не мог понять, что это было? Либо я просто был погружён в нарисованную мной картину, либо рассказывал её Длинному. На какое-то время я выпал из реальности, перенёсся из нашего бункера в свой старый двор, переместился на пятнадцать лет назад.

– Грустная история! – Эта фраза Длинного, говорила о том, что я всё таки рассказал эту историю вслух.

– А почему она?

– Что она?

– Почему именно эта история? Я спросил тебя, почему ты потерял ноги, и ты привёл эту историю. Почему?

– Да потому что это первое, что пришло мне в голову…сам же сказал…

– Ну значит всё так и есть. Это самый правильный и точный ответ на вопрос. Щёлк – щёлк – щёлк – клацнули бусинки. – Теперь ты знаешь причину и поверь, от этого будет только легче. Ты заплатил по счетам. – Щёлк – щёлк – щёлк. – Вы в полном расчете с этим пацаном.

Длинный вытянул обе руки вверх, а потом развёл их в стороны и снова соединил у себя на коленях.

– Ну, раз всё теперь ясно, можно забыться здоровым богатырским сном. – простонал он, широко улыбнувшись.

Но теперь уже я не хотел спать. Я знал, что не усну, пока не получу ответ на свой следующий вопрос, а за ним будет ещё один и ещё…скорее всего я не усну никогда, пока со мной рядом этот человек.

– Погоди со сном, дружище! – Я положил руку ему на запястье. – Всё таки я не совсем догоняю…что то не сходится в твоей теории про бумеранги. Да, допустим в моей ситуации всё чётко: есть причина и есть следствие. Но если следовать этому правилу у нас бо̀льшая половина человечества должна быть безрукая и безногая. Вот хотя бы эти мои дружки, они все сейчас в полном порядке. Димон так тот вообще крупным бизнесом рулит и о той истории забыл на следующий же день.

– Эх, дружище! Да если бы всё в этой жизни было так очевидно. – Длинный оттолкнулся от моего плеча и сделал оборот на коляске вокруг своей оси, словно элегантный танцор исполнил пируэт. – Если бы каждый точно знал, что за воровство потеряет правую руку, за ложь левую, за убийство и предательство обе ноги, преступлений жестокости и подлости было бы гораздо меньше. Их было бы меньше во внешних проявлениях, но это не значит, что люди стали бы другими. Все пороки сидели бы глубоко внутри и это только из страха. Это похоже на цивилизованное общество, где все отношения регулируются законом. Чем жёстче законы, тем правильнее и послушнее общество. Но законы не делают людей лучше, они под страхом кары заставляют их скрывать пороки, и чем неотвратимее наказание, тем меньше будет проявлений этих самых пороков. Но люди от этого не становятся лучше, или хуже, они перестают быть собой. Они надевают маски. И вот если наступит какая – то форс – мажорная ситуация, типа бедствия, или войны, где законы перестают действовать, вот тогда они снимут свои маски. И это будет страшно. Я был на войне и видел людей без масок, думаю, что и ты повидал их тоже.

– Судя по твоим словам, этот закон…бумеранга, применим только к тебе, или ко мне, все остальные могут жить, спокойно творя подлости и не ждать возмездия.

– Ты всё правильно понял, Саня. Этот закон применим к небольшой категории людей. К избранным счастливчикам, коими мы с тобой являемся!

– И в чём же наше счастье?

– А в том, что нам открылся этот закон. Мы его знаем и видим его очевидность. Если его не знают все остальные, не значит, что его нет. Для них он проявляется не столь явно, и тем хуже для них. Они будут страдать, даже не зная, отчего им всё это. Не обязательно потерять ногу, чтобы быть несчастным. Можно терять веру, любовь, по капельке утрачивать радость. Можно стать несчастным, будучи при этом абсолютно здоровым. Можно жить до ста лет пребывая в аду, при этом создавая внешнее впечатление, что всё хорошо.

Голос Длинного сорвался, осип, он схватил со столика стакан с недопитым чаем и сделал глоток.

– Не ищи доказательств этого закона, обобщая весь житейский опыт. Не распространяй его на всю Одессу. Просто знай, что он есть, знай его механику и живи по нему.

– И что я получу? – Я просто не мог не задать этот шкурный вопрос, рвущийся наружу.