Осколок белого бумеранга

– Ну раз уж мы начали откровенный разговор, то и продолжим в том же духе. Объективных причин почти нет. Во – первых: вы нас впервые видите, а то, что мы в инвалидных колясках не даёт нам права попрошайничать в высоких кабинетах. Во – вторых: мы не из вашего города, а представляем маленькое сообщество ветеранов из Тюмени, коих в Ё-бург е достаточное количество.

– Эко вас занесло, парни. Да уж точно, говорите так, что прямо не за что зацепиться, ну всё равно уже заинтриговали. – Директор положил голову на кулаки, чуть подавшись вперёд, а Длинный тем временем продолжил.

– Как я сказал организация небольшая всего сто шестьдесят человек. Совсем недавно решили создать фонд для помощи парням, которые нуждаются больше всего. В Тюмени собрали больше трёхсот тысяч, и почти все деньги ушли на помощь со здоровьем и на решение жилищных вопросов. Там мы обошли почти сто организаций. Помогали кто как мог, но живые конторы к сожалению закончились поэтому заехали в соседний город. А почему бы и нет?

Длинный говорил короткими предложениями, без эмоциональной окраски, словно рапортовал.

– Фонд нигде не зарегистрирован, учредительных и отчётных документов нет. – Он продолжал усиленно топить, наше предприятие, на что директор тяжело вздохнул и развел руками, мол, на что же вы надеетесь?

– Вот прямо так, на честном слове и держитесь? И дают? – сощурившись ухмылялся он на Длинного.

– кто-то даёт, кто-то нет, но мы и не обижаемся. – Здесь Длинный намеренно слукавил, ведь нам ещё никто не отказывал.

– А на счёт честного слова, то это в нашем деле самая лучшая расписка. Зачем давать деньги тем, кому не веришь, пусть они даже кипу бумаг тебе с красивыми печатями предъявят. Ведь всё же здесь написано. – Длинный сделал козочку из пальцев и поднёс её к своим глазам. В нашем городе нам поверили, в нашей организации нам тоже верят. На этом и стоим и только поэтому и работаем. Поверьте, для нас с братом деньги не главное. На жизнь нам и так хватает, а с этого фонда мы имеем только небольшой процент с вырученных денег. Всё остальное распределяется на парней. Хотя это уже слова, в которые вы можете верить, или нет.

Аппарат на столе заверещал приятно ненавязчиво.

– Да, Света.

– Михаил Петрович, тут к вам пришли, как договаривались.

– Пусть ждут. Принеси нам… – он щёлкнул пальцами и обратился к нам. – Кофе, чай?

Мы хором ответили, что будем кофе.

– Три чашечки кофе. – Директор, кивнул аппарату, улыбнулся и внимательно посмотрел на меня, а потом снова перевёл взгляд на Длинного.

– Знаете, что парни? Может это конечно маркетинговый ход, но ваша откровенность меня подкупила. Признаться вам я на девяносто процентов знал результат этой встречи, ещё до того как вы здесь появились. Но сейчас я поменял решение. Если я вас правильно понимаю, вы просите поделиться суммой, которую мне не жалко?

– Абсолютно точно! – Длинный кивнул головой.

Директор подошёл к шкафу, достал оттуда большой чёрный портфель и поставил его на стол. Щёлкнув позолоченной пряжкой, он открыл портфель и извлёк из него кожаное портмоне. В этот момент в кабинет залетела Света, словно школьница маленькая и одетая так же в белую блузку и чёрную юбку ниже колен. В руках у неё был поднос с кофе и булочками. Михаил Петрович подождал, пока секретарь расставит чашки и выйдет из кабинета и только потом продолжил манипуляции с портмоне. Он достал оттуда пачку денег и отсчитал несколько красных купюр.

– Не хочется позорить имя, а тем более город… – он протянул Длинному пачку. – Думаю пятидесяти будет достаточно.

– Более чем! – восторженно ответил Длинный.

Я вам верю, парни, и хочу, чтобы всё у вас получилось. – Он улыбнулся, и глаза у него стали тёплыми и блестящими.

– А сейчас давайте кофе попьём. Вот пробуйте наши булочки, между прочим фирменный рецепт.

Мы ещё битые полчаса сидели в кабинете директора. Длинный так искусно льстил булочкам, что директор распорядился, чтобы Света принесла ещё. Длинный предложил директору открыть в нашем городе филиал, на что тот обещал серьёзно подумать.

– Если что, обращайтесь. Сделаем всё, что в наших силах. Мы уже более – менее всех знаем и конкурентов ваших, которые честно сказать и не конкуренты и с поставщиками хорошими можем свести, и клиентуру вам подгоним. – Заливался Длинный, поедая пятую подряд булочку.

Мы попрощались очень тепло. Директор открыл нам двери и пожал руки сначала мне, потом Длинному.

– Спасибо Вам! – говорили мы по очереди.

– Это Вам спасибо, парни. Нет ничего лучше, чем приподнятое с утра настроение.

Когда, мы словно две важные персоны вальяжно катились на выход, в приёмной не было ни одного свободного стула. Этим утром мы оказались для директора важнее, чем все его подчинённые и повседневные заботы.

Внедорожник «Сузуки» тупой мордой упирался прямо в крыльцо проходной. Широкие приветливые лица Антона и Ивана светились, бросая оранжевые блики на лобовое стекло.

– Они бы нас ещё почётным караулом у проходной встречали, – недовольно прошипел Длинный, с трудом открывая тяжёлые стеклянные двери.

Антон выпрыгнул из машины и неуклюже поскакал нам навстречу.