Осколок другого мира (СИ)

На следующее утро Гарри проснулся после целой серии запутанных снов, в которых Рон гонялся за ним, размахивая магловской би­той, а днем Поттер лучше считать сны чем реальность. Рон стал невероятно дерганым и чуть что кидался на людей почище соплохвоста.

Весь день прошел у Гарри с Питом в безуспешных попытках при­мирить Рона и Гермиону.

В конце концов Гермиона с Линой в расстроенных чувствах удалилась в спальню для девочек Рон тоже отправился спать, обругав по до­роге первокурсников за то, что они на него смотрели.

Гарри окончательно загрустил. Вдобавок Рон стал еще хуже играть в квиддич, а от этого еще больше злился, и в итоге на последней тренировке перед субботним матчем не смог взять ни одного мяча, зато так на всех орал.

— А ну заткнись, оставь нас в покое! — закричал на него Пикс, который был ростом примерно на треть меньше Рона — правда, в руках зато держал биту.

— ХВАТИТ! — заорал Гарри.

Питер заметил, с какой злостью Джинни смотрит на Рона, и, вспомнив её репутацию непревзойден­ного мастера по Летучемышиному сглазу, примчал­ся с другого конца стадиона, чтобы вмешаться, пока не дошло до беды.

— Пикс, уложи бладжеры в ящик. Джини, ус­покойся, ты сегодня играла просто замечательно. Рон… ты мой луч­ший друг, но, если ты будешь так себя вести, мне придется выгнать тебя из команды.

На мгновение ему всерьез показалось, что Рон сейчас его ударит, но тут произошло кое-что похуже: Рон, сидя на метле, как-то обмяк.

— Я сам уйду. Я бездарный вратарь.

— Никакой ты не бездарный, и никуда ты не уй­дешь! — яростно крикнул Гарри. — Ты, когда в форме, любой самый трудный гол можешь взять, у тебя только с нервами проблемы!

— Хочешь сказать, что я псих?

— А может, и да!

Они злобно сверлили друг друга взглядами, по­том Рон безнадежно покачал головой.

— Я знаю, у тебя уже нет времени искать другого вратаря, так что завтра я буду играть, но если мы про­играем, а мы точно проиграем, я ухожу из команды.

Что Гарри ему ни говорил, толку не было.

За обе­дом Питер всеми средствами внедрять в Уизли уверенность, но Рон ничего не восприни­мал.

Под конец дня Гарри позволил себе раскричаться в надежде вызвать у Рона хоть какой-то отклик и, может быть, разбу­дить в нем злость, но этот метод не подействовал.

Гарри долго лежал без сна в темноте. Ему очень не хотелось проиграть предстоящий матч. Если Рон будет играть, как на последних тренировках, шан­сов на победу у них совсем мало…

Если бы можно было хоть как-нибудь добиться, чтобы Рон взял себя в руки… чтобы он сыграл в пол­ную силу своих возможностей… хоть что-нибудь, что­бы ему выпал по-настоящему удачный день…

И тут Гарри осенило. Ответ пришел к нему в блес­ке внезапного озарения, а Паркер улыбнулся.

— Всего лишь яркий обман для великой ссоры.

Завтрак на следующее утро, как всегда в день мат­ча, проходил бурно. Как только кто-нибудь из гриффиндорской команды появлялся в Большом зале, слизеринцы начинали громко свистеть. Гарри бросил взгляд на потолок и увидел яс­ное голубое небо — хороший знак.

Гриффиндорцы в красном с золотом встретили Гарри, Рона и Питера дружными приветственными криками. Гарри, улыбнувшись до ушей, помахал рукой. Рон че­рез силу скривил лицо и покачал головой, а у Питера бешено заметались глаза изо стороны в сторону.

— Держись, Рон! — крикнула ему Лаванда. — Я знаю, ты сыграешь блестяще!

Рон не реагировал ни на что.

— Чаю? — предложил ему Гарри. — Кофе? Тык­венного сока?

— Все равно, — угрюмо ответил Рон и хмуро над­кусил гренок.

Через несколько минут Гермиона остановилась возле них по дороге к своему месту — она так уста­ла от постоянного хамства Рона, что завела привыч­ку завтракать отдельно.

— Как настроение, мальчики? — осторожно по­интересовалась она, глядя Рону в затылок.

— Отличное, — сказал Гарри, пододвигая Рону стакан тыквенного сока. — Держи, Рон. Выпей.

Рон поднял стакан к губам, но тут вдруг Пит резко сказал:

— Рон, не пей!

Гарри и Рон оглянулись на него.

— С чего это? — спросил Рон.

Гермиона сузила глаза, чтобы посмотреть на Паркера, потом посмотрела на Гарри, словно не верила своим глазам.

— Ты что-то добавил в стакан!

— Что ты сказала? — спросил Гарри.

— Что слышал! Я видела, ты что-то подлил в сок. Пузырек и сейчас еще у тебя в руке!

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — буркнул Гарри и быстро сунул флакончик в карман.

— Рон, я тебя предупреждаю, не пей! — повтори­ла Гермиона в тревоге, — Даже Паркер сказал тебе.

— Нечего тут командовать, Гермиона!

Гермиона смотрела на них, потрясенная до глу­бины души. Наклонившись к уху Гарри, она заши­птала:

— Тебя за такие дела надо бы исключить! Не ожи­дала от тебя, Гарри!

— Кто бы говорил, — шепнул он в ответ. — Давно ни к кому не применяла заклятие Конфундус?

Гермиона в гневе зашагала прочь, а Гарри смотрел ей вслед без всякого сожаления. Гермиона никогда не понимала, какая важная вещь — квиддич. Гарри оглянулся на Рона — тот облизывал губы.

— Уже почти пора, — с блаженной улыбкой за­метил Гарри.

Заиндевевшая трава похрустывала под ногами, когда они шли на стадион.

— Удачная сегодня погода, правда? — сказал Питер.

— Ага, — отозвался Рон.