Осколок в голове

Постаревший за один день Хасим, еще утром распустивший всех слуг, покорно направился за Шакеном помогать навьючивать верблюдов. Когда они снарядили последнюю верблюдицу – белогорбую Шиху Хасим не выдержал и еще раз спросил:

– Шакен, как мы спасем Рустама?

– План безумный, но другого пути нет. У вас остались китайские «дракончики»?

– Да, лежат в моем мешке.

– Дайте их мне, и как стемнеет, ждите с верблюдами неподалеку от дома Хубилая.

– А что будешь делать ты?

– Я взорву мешки с порохом. Они хранятся в подвале ханского дворца. Судя по мощи китайского порошка, взрыв должен быть сильным. В городе начнется суматоха. Хубилай должен будет покинуть свой дом и поспешить на помощь хану. В это время мы освободим Рустама и покинем город.

Хасима напугал столь дерзкий план. Он привык всегда подчиняться воле верховных правителей, но, вспомнив, как решительно они покинули Отрар, он понял, что другого пути для спасения сына у него нет.

– Пусть Всевышний поможет нам сегодня, – запричитал получивший надежду Хасим.

Шиха повернула жующую морду и посмотрела на старика большими добрыми глазами.

ГЛАВА 44 Погоня за «Москвичом»

«Москвич» умчался, увозя с собой младенца. Заколов кинулся за ним бегом, но успел догнать только сизое зловоние из выхлопной трубы. Он быстро вернулся к уазику. Правая передняя дверца была распахнута.

Пока Тихон дрался с Григом и Славяном, Шакенов сумел сбежать. Обмякшие путы троса повисли на сиденье, пистолет исчез. Но Тихона больше не волновал странный председатель колхоза – он известен и никуда не денется. А вот беззащитный ребенок в руках бандита, легко хватающегося за нож, – это действительно опасно.

Тихон перетянул порез на руке тряпкой и похлопал Грига по щекам.

– Вставай! Ты цел и невредим, я ничего страшного с тобой не сделал.

Григорьев, приваленный к колесу, открыт глаза и судорожно заслонился рукой.

– Вставай, вставай! – Тихон тянул его за шиворот. – Давай за руль. У тебя это лучше получается.

Тихон впихнул Грига на место водителя, а сам сел рядом.

– Заводи, и вперед за твоим приятелем. Отдадите ребенка и валите, куда хотите.

Григ наконец понял, что от него требуется. Две пары колес полноприводного автомобиля взметнули песок, и спинки сидений упруго толкнули молодых людей.

– Мы же свои, мы тоже против ментов. – Григ заискивающе посмотрел на Заколова. Его тяжелая башка еще помнила стремительные кулаки парня. – Сейчас догоню этого болвана, он как водила не шарит, – пообещал Григ, неловко отодвинулся от окровавленного бокового стекла и покосился на заднее сиденье, где лежало тело Петелина. – Ух ты майор! Это ты его?

Тихон молчал, стараясь разглядеть удирающий «Москвич».

– Запах, однако, – повел носом Григ.

– Это не от него. Там сзади еще труп лейтенанта, – Тихон махнул рукой через плечо.

Уазик вильнул. Григ, вздрогнув, отодвинулся от Заколова. Его глаза округлились, щека задергалась в нервном тике.

Но Тихон не смотрел на Грига. Его интересовал другой вопрос:

– Что с Любой? Зачем взяли ребенка?

– С девкой ничего, сосунка сама нам отдала. Мы его взяли, чтобы папашу расколоть, – с жаром принялся оправдываться Григ. – Ты пойми, этот фраер в Москве нас кинул на большие бабки. Взял товар и слинял. Это ж западло! Так дела не делаются!

– Когда?

– Еще летом Славяна обдурил.

– Когда ребенка забрали? – повысив голос, переспросил Тихон.

– Сегодня. Днем. До аула доехали, дорогу спросили и сразу заплутали в этой пустыне.

– Кого-нибудь еще видели в степи? – вспомнил о пропавшем друге Тихон.

– Здесь? Да тут хуже, чем в лесу. Ни одной живой души! – Григ поперхнулся, покосившись назад. – Черт. Да-а.

Олег Григорьев невольно сжался, усиленно думая, к чему этот последний вопрос? Может, надо было, наоборот, заявить, что сто человек видели, куда они направились, и скоро их будут искать с вертолетами.

– Вон тачка Славяна! – гордо указал Григ на мелькнувший в прыгающем свете фар силуэт «Москвича». – Засел! Щас достанем.

Тихон подался вперед. Застрявший в песке «Москвич» отчаянно работал задними колесами, его разворачивало. Вот колесо зацепилось за твердый грунт, машина вырвалась из сыпучих объятий и устремилась в темноту.

Уазик легко проскочил изрытую яму. Свет фар цепко держал помятый задний бампер «Москвича». Расстояние сокращалось.

– На таран? – спросил Григ.

– Там ребенок. Прижми сбоку.

УАЗ ушел влево, поравнялся с «Москвичом» и агрессивно вильнул, метя в переднее крыло. Тихон уже видел перекошенное лицо Славяна, как вдруг из-под капота УАЗа хлопком взметнулось облако пара. Двигатель крякнул и заглох. Машина, словно пойманная невидимой сетью, натужно катнулась вперед и встала. «Москвич» умчался дальше.

– Черт! – выругался Григ. – Какого хрена?

Он дернул рычаг, шмякнул дверцей и заглянул под капот. Тихон стоял рядом. Запах подгоревшего масла и перегретого металла вместе с паром волной окутал его.

– Радиатор пробит, – показал Григ. – Наверное, твоя работа, когда в нас вляпал.

– Что-нибудь сделать можно? – Тихон мало что знал об устройстве машины и второй раз за сегодняшний день пожалел об этом. «Освою авто обязательно!» – решил он.