Осмысление моды. Обзор ключевых теорий

Однако недавняя реинтерпретация идей Батлер, на этот раз пропущенных сквозь призму феминистского направления в рамках нового материализма, внесла поправки в такое истолкование. Как заметила Ирис ван дер Тейн, известный специалист в области гендерных исследований, это бесконечный спор, в котором одни феминисты «попросту отрицают» материализм Батлер, тогда как другие стоят на том, что «парадокс, который <…> исчерпывающе характеризует суть работ Батлер: мы не существуем вне языка, но в то же время он не имеет над нами абсолютной детерминирующей власти – это лучшая отправная точка для нового материализма» (Van der Tuin 2011: 273). В своих работах Батлер делает ставку на материальность тела, впрочем, как и другие теоретики феминистского толка, такие как Карен Барад (Barad 2003), Рози Брайдотти (Braidotti 2002; Braidotti 2011), Элизабет Гросс (Grosz 1994), Донна Харауэй (Haraway 1991)176. Как поясняет Элизабет Гросс, эта группа мыслителей не имеет отношения ни к социальному конструктивизму, ни к эгалитаризму. В их понимании тело не чистый лист (tabula rasa), на котором культура оставляет свои письмена; их, скорее, интересует тело в его жизненных проявлениях, тело, которому всегда присущи половая принадлежность и гендерный статус. По сути, они «разделяли представления о фундаментальных, непреодолимых половых различиях» (Grosz 1994: 17–18)177, в которых тело выступает и субъектом, и объектом и является источником агентности в процессе прописывания на нем культурных значений.

Эта точка зрения позволяет по-новому подойти к рассмотрению вопросов тела в рамках исследований моды. Как утверждает теоретик феминизма Илия Паркинс, изучение агентностей в контексте такой всеохватной системы, как мода, требует, чтобы мы рассматривали моду с двух сторон – «на уровне индивидуальных взаимоотношений [человека] с модой <…> и индустрию моды как территорию массового потребления», поскольку только такой двусторонний подход «делает возможным детальный анализ агентности» (Parkins 2008: 510). Как отмечает Паркинс, такое двойное прочтение: рассмотрение глубоко личного опыта взаимодействия с модой, с одной стороны, и ее массовых манипуляций, с другой, – стало возможным отчасти благодаря Батлер и ее теории перформативности, которая «весомо повлияла» на феминистскую концепцию агентности, позволив развести понятия «агентность» и «осознанное намерение» (Ibid.). В этом смысле моду можно назвать «матрицей осмысления» (Butler 1990), в которой тело становится доступным для осмысления и в то же время постоянно от него ускользает. Брайдотти могла бы описать это как напряженность, возникающую в результате сопротивления изменчивой структуры тела «процессам становления» (Braidotti 2011: 17). Динамичная материальность тела одерживает верх над компульсивными повторениями, направленными на формирование в нем осадочного слоя норм. Реакцией на эту избыточную активность становится ужесточение контроля над телом, имеющего целью привести его в соответствие с установленными господствующей культурой критериями осмысления и порогом допустимого.

Понимание этого сыграло ключевую роль в моих собственных исследованиях. Изучая повседневные практики фешен-моделей, я имела возможность видеть примеры такого ужесточения контроля, которое выражается не только в усиленном слежении за телесными параметрами и их принудительной корректировке; жесткие требования также предъявляются к транслируемому моделью образу и к ее личности (Wissinger 2009). Так, агенты, представляющие интересы соискательниц на роль моделей, продвигают своих девочек178 в модельном бизнесе, в буквальном смысле диктуя им, как правильно одеваться и какую носить прическу, редактируя их биографии, составляя маршруты их поездок, планируя их распорядок дня и принуждая их тусоваться. Они заставляют своих подопечных лгать, отвечая на вопрос о возрасте, чтобы соответствовать идеалу женственности, подразумевающему, что девушка должна быть юной и сговорчивой. Кроме того, многим моделям агенты настоятельно советуют приходить на кастинги в туфлях на высоких каблуках – якобы без них невозможно добиться безупречного воплощения женственности. Также персональный менеджмент включает в себя мониторинг веса и пропорций фигуры модели (регулярное взвешивание и обмеры) и контроль за диетой (Wissinger 2013; Wissinger 2015). Такая неусыпная бдительность создает угрозу целостности тела. Модное тело постоянно переделывается, однако направленные на него повторяющиеся действия не способны зафиксировать его в неизменном состоянии. Отчасти этот непрекращающийся процесс обусловлен непостоянством моды, но у него есть и другая причина, которая заключается в том, что тело выходит за рамки, установленные для него нормой, и над ним невозможно установить абсолютный контроль, потому что это живое тело.

Заключение