Основа привязанности. Как детство формирует наши отношения

– Мне кажется, меня вырастил отец, – сказал я. – У меня осталось очень мало воспоминаний о матери и… никаких – о тех нянях. Я видел вторую на фотографиях, но совсем ее не помню. Ее уволили по совету психиатра, к которому меня водили из-за того, что я заикался, когда начал говорить, и родителей это беспокоило. Спустя годы, когда я спросил у матери об этом, она ответила, что психиатр сказал ей: «Этот ребенок не знает, кто его мать. Вам нужно отказаться от няни и воспитывать его самостоятельно».

Маурицио спросил меня, когда все это произошло, и я сказал, что мне было около трех лет.

Несмотря на внимание Маурицио и его успокаивающий тон мне было странно делиться личными историями, каждая из которых была сокровенной, а некоторые и вовсе стыдными, и не получать от собеседника никаких комментариев, только вопросы. Позже, в процессе изучения структуры «Опросника взрослой привязанности», я узнал, что быстрый темп вопросов – это часть протокола, направленная на получение честных ответов, но в процессе было странно делиться всем этим и не получать в ответ даже краткого «представляю, как это было тяжело».

– Итак, продолжим, – сказал Маурицио. – Я бы хотел, чтобы ты назвал по пять прилагательных, которые описывают твои отношения с каждым из родителей. Думай, сколько необходимо, это непросто. А затем я спрошу, почему ты назвал именно эти прилагательные. Можешь выбрать, с кого начнешь.

Задание показалось странным, но я был готов продолжать.

– Хорошо, – сказал я, – начнем с матери. Пять прилагательных, которые описывают ее?

– Которые описывают ваши отношения.

– А, отношения. Хорошо, но в какой момент времени?

– Уйди так далеко в прошлое, как можешь, – сказал он, – а потом двигайся вперед.

Эти «пять прилагательных», как я позже узнал, являются ключевой частью интервью. Эрик Гессе объясняет, что «сочетание прилагательных», которое просят подобрать сходу, – это резюме «общей природы детских отношений». Как только прилагательные названы, человек, по сути, сформировал свою позицию относительно того, какие отношения у него были с этим родителем. После этого респондента будут «систематически подталкивать» к конкретным воспоминаниям, которые могут обосновать выбор каждого слова³⁴.

Первые прилагательные, которые я назвал, – «отстраненные» и «недоверительные».

– Но после переезда, когда мне было пять, – сказал я, – отношения были также «теплыми», «любящими» и «надежными».

Дальше Маурицио попросил меня подумать о конкретных воспоминаниях, которые иллюстрируют каждое прилагательное.

– Давай начнем с «отстраненных», – сказал он.

– Что ж, я сказал «отстраненные», потому что я не помню ее и никакого физического контакта с ней. Не могу вспомнить ни единого случая, когда она обнимала меня или успокаивала, или даже ощущения, что она была рядом, – сказал я.

– А что насчет «недоверительных»?

Я рассказал Маурицио историю о том, как спросил маму, какой носок надевать на какую ногу, и о том, как не поверил, когда она сказала, что это не важно. Я также вспомнил о своих истериках, когда отец уходил на работу, хотя мама оставалась дома.

– Хорошо, переходим к следующему прилагательному: «теплые».

– Итак, мы перебрались в новый дом, новый район, новую школу, – сказал я, – и, внезапно, мама всегда есть в моих воспоминаниях. Она укладывает меня спать, посещает школьные мероприятия и ведет себя как обычная мама.

– У тебя есть конкретное воспоминание о том, что она всегда была рядом? – уточнил Маурицио.

Не было. Но я вспомнил о кое-ком, кто всегда был рядом.

– Мне придется представить нового персонажа, – начал я.

– Давай, – сказал Маурисио.

– В новом доме у нас была домработница, ее звали Ирен. Это была афроамериканка, которая недавно переехала с юга вместе с семьей – теперь это называют «Великой миграцией». Мы с ней очень сблизились. И на самом деле именно она всегда была дома, когда я приходил из школы. И я… Не знаю, в моих воспоминаниях мамы часто не было дома, когда я возвращался, но Ирен была там. Мне кажется, к тому моменту она уже заканчивала все дела по дому и готовила мне что-нибудь. Иногда мы играли в карты. Она, в отличие от моей матери, была сильной женщиной: физически и, думаю, эмоционально тоже. Мне это очень нравилось.

Дальше мы перешли к «любящим» и «надежным». По мере движения к периоду начальной и средней школы – все в том же новом доме и районе, у меня не возникло сложностей с тем, чтобы поделиться с Маурицио конкретными воспоминаниями о любящих и надежных отношениях с мамой.

– Хорошо, а теперь сделаем то же самое с твоим отцом, – сказал Маурицио. – Пять прилагательных, начиная с наиболее ранних воспоминаний.

Без особых пауз я назвал «заботливые», «жестокие», «отстраненные», «любящие» и «недоступные». – Хорошо, давай начнем с «заботливых», – сказал он.

Я рассказал ему то самое четкое воспоминание о том, как папа несет меня на спине в кровать.